АНТОН МУХИН

В 1995 году мне было 15 лет. Я учился воспринимать мир в уникальную для нашей страны эпоху – когда советская идеологическая машина уже развалилась и сгнила, а российская еще не появилась. Это было время, когда даже госканалы поносили правительство и ругали начавшуюся в 1996 году чеченскую войну, а российская демократия была хоть и ущербной, но не «суверенной». Я рос и думал, что так и должно быть. Поэтому теперь, когда смотрю по сторонам, мне чаще смешно, чем грустно. В 1997 году на каком-то митинге я встретил известного тогда в Петербурге журналиста Андрея Вермишева и сказал ему, что хочу работать в газете и писать про политику. Он ответил: «Приходи, отдел политики в 6-й комнате, очень легко запомнить: палата №6». Ну я и пришел. Учился я в то время на первом курсе исторического факультета Педагогического университета имени Герцена, который, вследствие халявности своего образовательного процесса, подарил миру массу журналистов, политиков и других людей свободных профессий. В частности, меня. Для «ЕЖа», который тогда был еще бумажным и «еженедельным», я начал писать в 2003 году, когда вся страна с замиранием сердца следила за подготовкой к трехсотлетию Петербурга. Так что праздник прошел не зря: Путин получил себе домик в деревне, кто-то наварил денег на ремонтно-подготовительных работах, а я нашел издание, писать в которое мне интересно. Кстати, я, как вы уже догадались, из Петербурга. Неудобно как-то было писать об этом в первых строках.

Другие заметки автора