Великая майская социалистическая реновация

Думаю, изначальная политтехнология задумывалась такой: вывести людей на революцию против московского управляющего, а потом показать ее бесперспективность и ущербность. Да еще и посмеяться над зажравшимися москвичами: мы хотим им дать новые дома взамен старых, а они, идиоты такие, бузят, как будто у них хотят что-то отобрать. Да еще и натравить на москвичей регионы, где никто никому ничего предлагать не собирается.

Наверняка в основе этого проекта лежала идея переворачивающегося тренда — от негативного на позитивный, — и исходила она от сильно продвинутых политтехнологов, которые, впрочем, не учли два обстоятельства.

Первое: пришли к ним на мероприятие не пять тысяч, а двадцать пять. И второе: раздражение и недоверие ко всей властной вертикали накопились уже настолько сильные, что попытка переворачивания тренда столкнулась с еще большой массой, которая перевернула саму попытку. А потом еще пришел Навальный. Он скромно постоял в уголке, но тем самым ввергнул организаторов в шок и слезы, а их начальство в гнев и ярость. Отчего позже Катей Винокуровой, одной из активисток оргкомитета, сгоряча был выдан мем, поражающий эмоциональностью и искренностью: «Все было так хорошо, пока не появился Навальный».

Причем, как нам кажется, данный мем получился совершенно универсального применения. Можно продолжить: «Все было так хорошо у правительства Медведева с экономикой, пока не появился Навальный». «Все было так хорошо у Путина с Сирией, пока не появился Навальный». «Все было так хорошо у России с новым шелковым путем, пока не появился Навальный» и т.д.

Между тем, проблема Великой московской реновации никуда не делась, и ниже я попробую объяснить, в чем она состоит на самом деле. Но опять же придется зайти издалека.

Как известно, рыночные реформы в РФ в один момент сделали многих россиян и, в частности, более зажиточных москвичей собственниками своих квартир. И хотя в результате эти квартиры так и остались единственной собственностью, которая им досталась от всего десятилетия рыночных реформ, непривычно широкие права распоряжения обернулись неплохой школой новой жизни. Отныне они могли свою собственность продавать, сдавать в аренду (особенно, впрочем, это не афишируя), пускать в нее кого хочешь без прописки (опять же это не слишком афишируя), иными словами, использовать как капитал, приобретя таким образом и некоторую независимость.

Однако у этого капитала обнаружилась одна неприятная черта: он не увеличивался, а лишь амортизировался. Еще у новых владельцев обездвиженных миллионов возникли и соответствующие обязательства по обслуживанию своих миллионов, которые тоже стали стоить немалых денег, а брать их уже было неоткуда. Причем люди быстро сообразили, что в капиталистической системе, какой теперь является экономика России и ее банковского центра — Москвы, помощи они ни от кого не дождутся, и как-то приготовились в этой реальности жить. То есть проживать свой первоначально накопленный капитал в надежде, что дети будут умнее: станут предпринимателями или высокооплачиваемыми профессионалами — и решат свои жилищные проблемы самостоятельно.

Так все и шло последние 20 лет. Как шло бы, наверное, в любой другой капиталистической столице мира. Люди менялись, переезжали, брали ипотеку, банкротились, а то и вообще эмигрировали из ставшего неуютным города пробок и снесенных ларьков малого бизнеса. И тут вдруг капиталистическая Россия, где давно уже царствуют нажива и чистоган монополий, где за копейку удавят, где с утра до вечера вам твердят «Денег нет, но вы там держитесь», где импортозамещение дожирает последнее, где картошка по сто рублей и привозится почему-то из Израиля, а не из Рязани, — повернулась к москвичам своей давно забытой командно-административной стороной.

По непонятной причине началась какая-то странная движуха. Власти резко подобрели и выразили непреодолимое желание москвичей облагодетельствовать, потратив на наших нищебродов миллиарды миллиардов рублей, чтобы, значит, бульдозерами срыть их прежнюю проблемную капиталистическую жизнь и силой погнать в светлое как бы социалистическое будущее. Чтобы поменять разрушающиеся панельные хрущебы на просторные небоскребы-кондоминиумы со скоростными лифтами. Отчего ведь впору пощипать себя за нос и спросить: уж не бредим ли мы?

Однако наш москвич хоть и весьма оскотинился в последнее время в связи с крымнашизмом, отнюдь не растерял окончательно свой разум. Он сразу же сообразил, что бесплатный сыр бывает только в мышеловках. И если ранее он был бы совсем непрочь переехать задарма в лучшее и даже для этой цели давно прописал к себе в десять метров двадцать одну бабушку, мучаясь, что бабушки заряжены, а переезд второе десятилетие откладывается, то сегодня он уже не готов так бездумно приобретать дареного кота в мешке. Иными словами, дело застопорилось не из-за нынешних неудобствах (которые, безусловно, есть, дома-то разваливаются), а из-за опасения (оправданного) будущих неудобств и катастрофы — вот совершенно четкая формула, описывающая его нынешние размышления.

В частности: а не получится ли так, что, наплевав на ваши права собственника, вас попросту выкинут из зеленого малоэтажного района и поместят в каменный мешок без парковок и с одной подъездной дорогой? А потом еще заставят платить за это счастье по повышенному тарифу, превратив в подобие крепостного или раба на плантации?

В ответ наш Управляющий всем и вся выпустил два нормативных документа. По одному проекту закона о реновации девелоперам позволялось все. То есть вообще все, вплоть до того, что никого ни о чем не спрашивать, выдергивать из под вашей собственности не вашу землю, ломать подчистую, а несогласных с этим расстреливать во дворе, предварительно обрубая руки. По второму — поправки в проект закона о реновации — все дозволялось несчастным жителям, вплоть до того, что если один какой-нибудь шизофреник взбрыкнет против, то ему не только не подожгут квартиру, а вся реновация, наоборот, тут же остановится, бульдозеры уберутся в гаражи и Великое переселение народов не произойдет.

Плюс на минус, как известно, дает ноль. И не нужно быть особым провидцем, чтобы предположить, что в результате все равно победят сильные — власти и монополии, а право будет — правом сильных, юстицией сильных. Панама, таким образом, не остановима, а девелоперы (для которых рыночный рынок скукожился, а административно-распределительный рынок, наоборот, расширился) уже разинули рот на невесть откуда идущие к ним миллиарды миллиардов. За ними, очевидно, выстроилась вереница чиновников — согласующих и проверяющих. Очевидно, верхушка в доле.

«Собянина в отставку!» — вроде бы четко и ясно сказал наш митинг. Вроде бы не удалось обсмеять «деполитизированный протест», поскольку «пришел Навальный и все испортил». Гроздья гнева созрели. Федералы тоже не все скрывают раздражение: страна-то беднеет, а в Москве готовятся воровать по-черному, что обидно и завидно. В ответ Собянин лишь, как и можно было предположить, интенсифицировал свою панаму, а Путин на рояле сыграл «Московских окон негасимый свет», прислав, таким образом, музыкальный привет из Китая.

Что он хотел сказать? Что «успеть — значит победить» или что «он вас всех в гробу видал»?

Власти Москвы заявили об отсутствии голосов против сноса в 60 районах… На полных парах столица помчалась к краху.

Фото: Артем Коротаев/ТАСС