К сожалению, я тоже отношусь к тем скептикам, которые с большим неудовольствием отнеслись к идее коллективной народной оплаты шизофренического штрафа за непредоставление журналом The New Times сведений, которые ни для кого не имеют никакой информационной ценности. Хотя и готов поразмышлять над аргументами и даже признать ошибку в рассуждениях, если она есть.

Давайте мы этот момент специально зафиксируем. 

Когда принимали закон об иностранных агентах, то говорили, что он не цензурный, не репрессивный, не затратный и никак не усложняет бухгалтерию, а как бы чисто для отделения своих от чужих. И вот прошло совсем немного времени, и на примере The New Times мы видим, что этот закон и цензурный, и репрессивный, и затратный, и катастрофически все усложняющий, и ставящий смертельные ловушки в делопроизводстве, а никакой другой общественной ценности он не имеет. 

Ну, казалось бы, какое кому дело, где частное медийное (или не медийное, а любое) предприятие берет себе инвесторов? Спасибо, что не сосет деньги из бюджета и не у ИГИЛа клянчит на террористическую деятельность! И как оно может что-то скрыть, если каждый квартал сдает бухгалтерскую отчетность и там все видно — приход, расход?.. Так что во всей этой свистопляске вокруг журнала чувствуется изрядная антиконституционность (по Конституции у нас и свободы есть, и нет цензуры) и глубокое неприятие общепринятых мировых норм в сфере прав человека и свободы слова. Однако нашему закону и нашему суду на мировые нормы, как известно, плевать. Они как будто застряли в скрепном крепостном праве. Поэтому суд совершенно, как ему кажется, законно впаял The New Times огромный штраф в 22, 25 млн рублей, то есть однократно или четырехкратно изъял ВСЕ инвестированные деньги. По сути, прихлопнул мухобойкой. 

Вообще это страшная логика совкового закона: изъять ВСЕ деньги у журнала, изъять ВСЕ деньги у самозанятого гражданина, изъять ВСЕ деньги у пенсионера вместе с пенсионными годами… Законодатель на мелочи не разменивается. Гребет широким бреднем! Только ликвидация! Только расстрел! А хату — спалить! Во вторник 20 ноября Тверской суд подтвердил решение о наложении административного штрафа в 22,25 млн рублей мировым судом, и кассационная жалоба отправилась в Мосгорсуд, затем пойдет в Верховный суд и после этого на деревню к дедушке в ЕСПЧ. 

Параллельно начал развиваться другой сюжет. Потому что The New Times не захотел ликвидироваться, как ему предписали гробовщики, а решил изобразить из себя форпост свободы в России, что тоже явно не соответствует действительности. Он все-таки не «Искра» в 1905 году, а Женя Альбац, при всем уважении, не академик Сахаров. Причем я думаю, что ей это и не нужно — в конечном итоге стать Сахаровым. Тогда надо будет не журнал выпускать с колонками Димы Быкова, а заниматься какой-то объединительной работой, манифесты писать. 

Тем не менее, за короткое время были собраны эти огромные деньги (27 млн), и, по-видимому, их внесут, что будет представлено как величайшая победа гражданского общества над кровавым режимом. Оптимисты считают, что в бессильной злобе сатрапы режима погрузятся в уныние, а деньги, которые они выцыганили по закону, станут им как бы не в радость. Тогда Иуда, бросив сребренники в хрвме, «вышел, пошел и удавился».

Однако у этого триумфального сюжета тоже появились критики и недовольные. Игорь Яковенко на своем видеоканале, Скобов в «Гранях», вроде бы Пархоменко на «Эхе» и др. Логика этой критики такая: сколь же можно собирать, причем и всем Востоком, и всем Западом (Чичваркин у нас представляет Запад), на то, чтобы кормить российского монстра? 

Получается, что мы (граждане России, да и внешние тоже) — крепостные этого большого начальника в Кремле и должны все время платить ему разные оброки, которые он волен высасывать из пальца, просто за то, чтобы нормально жить? 

Так, может быть, лучше было бы закрыть к черту и этот журнал и ткнуть им потом в рожу (ой, простите, в лицо!), что они походя ликвидировали старейший медийный бренд? Как до этого ликвидировали и экономику, заменив более-менее оживающий рынок на административное распределение. Предъявить, так сказать, публике, что их охранительная деятельность ведет к ликвидации всего, что выше плинтуса и шевелится.

Тем более что The New Times (если считать, что есть какая-то преемственность) не всегда был демократическим детищем Альбац, а было время (советское), когда он комфортно гнездился позади кинотеатра «Россия» и являлся крышей Службы внешней разведки, благодаря своим невесть каким образом оплачиваемым многочисленным корпунктам за рубежом. Вот когда б работать в медиа! У меня даже возникла абсурдная мысль, что сегодняшняя ликвидация журнала связана не с диссидентством Альбац и с непредоставлением каких-то дурацких никому не нужных сведений, а вот с этой эсвээровской ностальгией. Как бы связана с отвращением кое-кого, что такое славное в прошлом предприятие попало в руки врага, а уж что там пишут про Боширова и Петрова… 

Представляю: смотрит Путин и прям спать не может, что в родственной конторе копается Альбац своими грязными иноагентными руками. Ну так пусть он (не Путин, а журнал) тогда горит ярким пламенем! Пусть Путин сам на глазах всего мира спалит ностальгическое воспоминание о совке. Может и Кремль свой спалить вместе с мавзолеем и храмом Василия Блаженного, нам не жалко.

Но у этой позиции — уйти в медийное подполье и открыться под другим названием и в другом месте — тоже есть, как выяснилось, ограничения. О них нам тоже доложили. Ограничение первое — риск субсидиарной ответственности, согласно которой к Альбац придут, все у нее опишут и загранпаспорт отберут. Это неприятно. Вообще владелец журнала у нас, получается, страшная профессия. Ограничение второе — перспектива выиграть суд в Страсбурге и не только вернуть 22 млн, а еще и компенсацию получить у государства. То есть разбогатеть на этом. Так что мы должен рассмотреть и эти два сценария и уж точно не мешать Альбац пойти своей дорогой.

Честно говоря, однако, я не верю в субсидиарную ответственность Альбац. Ей уже присудили штраф, и сомнительно, что после штрафа возникнет еще и субсидиарная ответственность. Кстати, за что? Журнал никому не причинил имущественного ущерба. Штраф никак нельзя считать имущественным ущербом. Государство ведь вольно никого не штрафовать (и тогда не будет ущерба) или оштрафовать на миллиард миллиардов — тогда будет гигантский, космический ущерб, который кто создает? Создает государство. Хотелось бы, чтобы эту ситуацию изучили юристы и доложили, как обстоят дела в реальности.

Не очень я верю и в то, что удастся что-то получить в будущем с сатрапов режима через ЕСПЧ. Это и долго, и Россия в состоянии суверенно замотать это дело. «Ну, законы у нас такие». Но во что я точно верю, так это в то, что наш стратегический путь — постепенное размежевание с этим государством. Как это уже сделал Запад. Если ты не можешь перевоспитать идиота, лучше оставить его в покое.

Ценность работы в легальном поле в сегодняшней России — и быть там единственным героем — сильно преувеличена. Не надо мучиться и вместе с ними выплывать, толкая, как Сизиф, какие-то камни наверх. Надо уходить из Думы, не тратить время на выборах и не играть по правилам, которые они насочиняли. Пусть сами ковыряются в своей песочнице и друг друга убеждают в ценности Крыма. Тут ведь гнобят не только The New Times. Как выяснилось, каждый день выпускают предписания вообще для всех, кто смеет что-то вякнуть в легальном поле. 

Гнобят «Новую газету», «Новые известии», все эти осколки ельцинского времени. Например, «НИ» перепечатали мою статью «Кейс бомбиста», и Роскомнадзор тут же обнаружил в ней пропаганду суицида, чего там уж точно нет. Я ведь прямо написал, что стать посмертно известным у Жлобицкого нет шансов — в чем же тогда прелесть суицида, по их мнению? То есть это самый настоящий гостеррор, причем ковровый — чтобы задавить всякие ростки свободной мысли. Политкорректная борьба с ним не очень получается. Но вспомним, что сталинизм, например, закончился не восстанием свободомыслящих граждан, а тем, что в один прекрасный день сравнялись те, кто был по одну сторону колючей проволоки, с теми, кто оказался по другую, и советские люди перестали понимать, кто в заключении у кого. Тогда это сильно, просто до колик, перепугало верхи и дало импульс все поменять. У нас сегодня может быть очень похожая ситуация, если мы принципиально откажемся сотрудничать.


Коллаж: ЕЖ