Майские каникулы прошли информативно. 5 мая в Шереметьево грохнулся самолет, 9 мая на Садовом кольце мгновенно умер Доренко, и, похоже, окончательно выдохлась Победа. Но, конечно, все затмил самолет. В новостях он «шел» все праздники и будет «идти» еще какое-то время, поскольку ковыряние в ранах — любимое занятие российской общественности.

На этот раз рана особенно болезненная. Ведь все, кто летает самолетами и несколько опасается русской организации пассажирско-летного дела, помнят это ощущение, когда под крылом появляется земля, уже различаются хозяйственные постройки и можно наконец расслабиться. Ведь если не взорвались, не столкнулись, если не упали с десяти километров, то все знают, что самолет обладает неким запасом маневренности и как-нибудь уж спланирует на ровную поверхность, даже если у него в последний момент откажут все двигатели. Некоторые уже тянутся к телефону, чтобы известить о прилете родных.

Однако в этот раз все оказалось не так. Самолет сел (на ноги, на полосу) и… сгорел, как спичка. Причем не просто сгорел, как спичка, а сгорел наполовину, как спичка. Половина пассажиров, как в известном романе Симонова, вытащила шанс остаться в живых, а у другой половины, как явствует из хроники события, вообще не было никаких шансов выжить. Как написал бы иной писатель, они уже были мертвыми, покупая билеты, только еще не знали об этом. Изначальное разделение на живых и мертвых внутри одного российского самолета — дополнительная нота трагедии. То, что, видимо, оставит этот самолет в веках и лишит многих путешественников сна.

Дальше пошли непонятки. Почему садился с полным баком (что об этом говорят инструкции? И куда девать керосин, если что?), почему на полосе не ждали пожарные, когда выяснилось, что возвращается самолет с отказавшей связью? Садился ли самолет на автопилоте или его сажали вручную? Могли ли в принципе сажать вручную или автопилот не давал? Как общались пилоты с землей, если у них якобы отказала связь и вся автоматика? Если отказала автоматика, то почему не отказал автопилот, если он не отказал? Почему сели и пилоты открыли окно, создав дополнительную тягу при пожаре? И т.п.

На каждый из вопросов есть пара ответов. Один — «за», другой — «против». Из «за» и «против» составляется причудливая мозаика. В итоге получилось, что самолет вообще-то отличный, вершина технологии, но на нем все боятся летать. Вместо символа мировой интеграции (самолет конструировали и делали из иностранных кусочков), сплошное импортозамещение по причине Крымской войны.

Общий итог выразил французский обозревать Люсьен Жак: «За человеческой катастрофой стоит промышленный провал».

Добавим: и политический провал тоже, поскольку вышеупомянутая интеграция благодаря мудрым действиям внешнеполитических ведомств и милитаристской верхушки страны искусственно разорвалась. Что же касается авиапрома, то деньги в результате потрачены, распилены, а получена очередная пакость и опасность для жизни. Но кто-то скажет: а Путин все равно молодец! И действительно, вместо траура поражения, который продиссонировал бы с общим вдохновением нации, органично начался праздник Вставания России с колен. По Красной площади пошли лучшие в мире танки. И лучшие в мире солдаты. Но самолеты над Москвой все же не полетели.

***

9 мая во время поездки на своем мотоцикле умер известный пропагандист Сергей Доренко. Нельзя сказать, что тривиально. И хотя «МК» написала, что мгновенная смерть без видимых причин на дороге — весьма распространенное явление в мире и что вообще на планете люди мрут пачками без видимых причин, все же вышло несколько загадочно. Не выглядел дайвер, мотоциклист и яхтсмен Доренко больным. Хотя теперь задним числом выяснилось, что, нет, все ж болел, за ним внимательно следили врачи, но, как часто бывает в российской медицине, не уследили.

Тем не менее, подозрения все-таки скребли по принципу «если «звезды» гаснут, то это кому-нибудь нужно». Особенно в Москве, теперь сильно похожей на Венецию дожей. В которой свободно бродят Башировы и Петровы и в одиночестве в Думе пьет чай Луговой.

И хотя Доренко давно уже не был влиятельной политической фигурой и совершенно никогда не рядился в Дон Кихота (Венедиктов назвал его Портосом, сражающимся исключительно за свое баронство, что правда), остались, наверное, сильные мира сего, которых он по жизни достал. А для иного элитария прикончить старого обидчика — все равно что повесить орден на грудь, такие тут нравы среды и понятия чести. И такие родились тут подозрения. Да и то сказать, если травить, то травить и надо 9 мая или под Новый год, когда не сыщешь ни следователя, ни врача, ни концов. Хотя, признаться, все ж остался и вариант, что вина в аневризме, а Берлиоз под трамвай сам попал.

Профессионально я с Доренко сталкивался два раза. Один раз я у него брал интервью, а другой — он у меня.

Дело было так. «Журналист» Доренко санкционированно мочил Лужкова-Примакова в пользу, как теперь выяснилось, разведчика Путина, что полностью перевернуло историю России. И тут снова вспомнилась старая история, связанная с гибелью американского бизнесмена Пола Тейтума, а также то, что по стечению обстоятельств я оказался как бы его последним русским товарищем и контактом. Как писала газета «Стрингер» в июле 2000-го, «”Дело Тейтума» было похоронено на четыре долгих года. А всплыло обратно в самый разгар предвыборной кампании, когда команда Лужкова объявила войну ”семье” Ельцина. Доренко нес имя Тейтума словно боевое знамя, под которым народ должен был пойти войной на ”московскую семью”».

Как известно, проблема Тейтума заключалась в том, что он называл себя генеральным совладельцем огромного столичного гостиничного комплекса «Рэдиссон-Славянская» на Белорусской площади, но одновременно то же самое утверждал и чеченский олигарх Умар Джабраилов. Причем институционально, на мой взгляд, коллизия не стоила выеденного яйца. Достаточно выложить на большой письменный стол документы и посмотреть, чье же это все. Это могли сделать любой честный следователь, любой честный полицейский, любой честный судья, любой грамотный юрист или непосредственно мэр вкупе со своим департаментом имущества. Но по непонятной причине никто ничего не делал.

Создавалось впечатления, что московская власть просто ждала, кого в этих джунглях съедят. И 3 ноября 1996 года совершенно в стиле Чикаго 30-х годов Пола расстреляли из автомата в подземном переходе непосредственно около злосчастной гостиницы. Итак, смысл интервью Доренко со мной в 1999 году был навесить на Лужкова труп знатного американца и подкрепить свою версию ценным свидетельством.

Доренко прислал ко мне на съемную квартиру в центре Москвы целую бригаду интервьюеров, но то, что я рассказал, не совсем вписалось в версию «убийца Лужков». Интрига уходила глубже и, как со временем мне стало казаться, тянулась аж к генералу Лебедю — актуальному конкуренту московских чекистов (ибо в нем видели сменщика Ельцина), у которого, как я знал, Тейтум и американские акционеры «Рэдиссон-Славянской» в 1996 году пытались найти защиту и поддержку.

Однако Лебедя буквально в те же самые дни (17 октября 1996 года) сняли с должности секретаря Совета безопасности (в частности кулуарно обвинив в том, что он якобы готовил переворот), что, впрочем, не помешало лихому генералу отправиться в Америку на инаугурацию Клинтона (уж не Тейтум ли поспособствовал организации приглашения?) и там поучаствовать в серии встреч с представителями американского бизнеса, в том числе и с потенциальным инвестором в Россию… Дональдом Трампом. Да, они сидели и что-то обсуждали в непроницаемом для прессы Трамп-хаусе, такая, понимаешь, получилась загогулина. Якобы Трамп спросил Лебедя: «А не построить ли нам высокую американскую башню рядом с Кремлем?» А Лебедь переспросил Трампа: «И плевать на них сверху?» Вернулся же Лебедь в Москву с обрезанными крыльями, а буквально через несколько дней расстреляли и лишившегося политической крыши Тейтума.

Все это я рассказал людям Доренко. Но в финальный монтаж интервью со мной история, естественно, не вошла. На экране Первого канала я появился, беззвучно раскрывая рот, а весь текст за кадром озвучил сам Доренко. Он делал это зажигательно и профессионально, под жуткую музыку и вращающиеся шестеренки заставки, доходя до миллионов простых сердец. И власть в стране… поменялась в «нужную сторону». Спасибо Доренко.

В постскриптуме к мемуару лишь стоит сказать, что и Лебедь, как и Доренко намедни, тоже скоропостижно скончался в транспортном средстве. В вертолете, 28 апреля 2002 года. А пилот Тахир при крушении, кстати, не пострадал. Был осужден за плохое вождение, но досрочно вышел на свободу, по-видимому, в 2004-м. Таков этот тесный венецианский мир.

***

О празднике.

Я подозреваю, что, когда один my friend-коммунист преувеличенно празднует сегодня победу советской системы над немецкими захватчиками, то он не в курсе, что у нас давно не советская власть, что Россией управляют не коммунисты, а олигархи, что «побежденная Германия» — экономически более развита, чем Россия, и что «русские» люди туда все чаще линяют на постоянное местожительство или в поисках работы.

И вообще, раз отовсюду теперь звучат обращения к либералам, чтобы мы перестали бороться с прошлым (то есть с давно почившем в бозе Сталиным) и не вспоминали про Колыму, то, видимо, нужно прекратить праздновать и Победу, давно превратившуюся в праздник Войны. Ибо когда мы чего-то празднуем из прошлого, мы, очевидно, усваиваем какой-то урок на будущее. А какой урок на будущее мы выносим из каждогодичного 9 мая?

Если бы готовность сражаться со всякими мировыми фашизмами, деспотиями, злодействами и несправедливостью, то не было бы и вопросов, я обеими руками был бы «за». Но сегодня это явно не про то и не про встречу на Эльбе, а про готовность построить забор, выкопать из могилы истлевшего генералиссимуса и отбиваться от демократической Европы. Впервые я и, наверное, многие другие (особенно после того как адмирал в Севастополе поздравил всех с 274-й годовщиной непонятно чего и матросы с готовностью прокричали «ура») подумали, что 9 мая в путинской России окончательно выдохлось во всех своих первоначальных смыслах, а миллионная толпа с портретами несвоих ветеранов, а иногда и вовсе не ветеранов, а персонажей «Игры престолов» — всего лишь отчаянная попытка гальванизировать карго-культ.

Попытка, которая очевидным образом удалась.


Фото: 1. Россия. Московская область. 06.05.2019. Самолет Sukhoi Superjet-100 с бортовым номером RA-89098 авиакомпании "Аэрофлот" убирают со взлетно-посадочной полосы после ликвидации возгорания в аэропорту Шереметьево. В результате пожара в самолете Sukhoi Superjet-100, который следовал в Мурманск из Москвы и совершил вынужденную посадку в аэропорту Шереметьево, погибли люди. (Максимально возможное качество). Сергей Фадеичев/ТАСС
2. Россия. Москва. 05.05.2018. Бывший главный редактор радиостанции "Говорит Москва" Сергей Доренко во время 2-го Московского мотофестиваля - 2018, приуроченного к открытию мотосезона, на проспекте Академика Сахарова. Сергей Фадеичев/ТАСС