Разговоры об упадке нашей системы образования стали сегодня общим местом. Хотя еще недавно именно уровень образованности россиян давал России шанс занять достойное место в мире. Похоже, с этим нам придется проститься. И все же полезно сравнивать наши реалии с опытом других стран. Вашему вниманию предлагается дайджест по книге Кристины Гросс-Ло «Родители без границ. Секреты воспитания со всего мира».  (Пер. Е. Колябиной.) 

Старшеклассники в Китае учатся по 90 часов в неделю без выходных. Что это – образец прилежания и трудолюбия или наглядный пример свойственного восточным культурам чрезмерного прессинга на детей? Действительно ли качество образования в Азии превосходит американское? Каждый год мы слышим, что школьники из Южной Кореи, Сингапура и Китая показали высшие результаты на международных тестах по математике, чтению и естественным наукам, в то время как американцы обычно оказываются где-то в середине списка. Считается, что в Азии дети учатся дольше, относятся к делу очень серьезно, а восточная трудовая этика давно уже стала притчей во языцех.

Для всего китайского общества характерен конфуцианский взгляд на семью и образование. Конфуцианство – больше, чем религия. Это свод морально-этических правил и норм, которые определяют жизнь общества. Это рационализм, государственная польза, умеренность, отказ от личного в пользу общественного, чувство долга, уважение к старшим, неукоснительное следование правилам и ритуалам.

Китайцы ответственно относятся к своему делу, дисциплинированны. Соблюдают иерархию и почтительны к старшим. Согласны идти на жертвы ради семьи и будущего. Внутренне готовы к аскетизму, осуждают излишнее потребление. Они хотят работать и зарабатывать. Привыкли рассчитывать только на самих себя. Готовы накапливать средства и вкладывать их в производство. В Сингапуре и на Тайване необычайно высоки темпы роста сбережений – люди откладывают на будущее треть заработанного. Крайности претят китайцам. Они любят золотую середину, компромиссы.

Китайцы умеют добиваться успеха. В эмиграции (в Азии, США, Европе) живут свыше 56 млн китайцев. На новом месте они начинали с нуля, не имея опоры, не зная чужого языка, но редко где не достигли благополучия. Хотя китайцы очень разные (различия в языке так велики, что южане и северяне нуждаются в переводчике), их объединяют принадлежность к великой цивилизации и сознание общности исторической судьбы. Преуспевающие бизнесмены и чиновники носят западные костюмы, покупают иностранные товары, ведут дела на западный манер, но гордятся своим культурным наследием и традициями.

После смерти Мао компартия разрешила китайцам обогащаться. В 2010 году в Китае было уже 189 миллиардеров – или 10% всех супербогатых людей в мире! Появился и средний класс, который доволен заключенной им сделкой с партией по обмену политических свобод на растущий доход и стабильность. Лучше других живут те, кто занимается бизнесом, затем те, кто сумел устроиться на совместные предприятия, на третьем месте – крестьяне, которые не только обрабатывают землю, но и еще что-то производят (сельские промышленники). При этом 150 млн китайцев остаются за гранью беспросветной нищеты. Даже в Пекине многие не имеют горячей воды, центрального отопления и канализации. Но удивительно, что и те, кто не сумел пока выполнить указание партии «разбогатеть», не теряют присутствия духа, не жалуются на трудную жизнь, не клянут власть и начальство, а просто работают. Никакая работа не считается зазорной. У китайских колхозников и рабочих нет отпусков. Они отдыхают по воскресеньям плюс 7 праздничных дней в году.

Трудолюбие, прилежание, высокая трудовая мораль, воспитание конфуцианством, распространяются и на чиновников. Партийно-государственный аппарат, хотя и скроен по советской схеме, существенно эффективнее российского. Китайская бюрократия не мешает частной инициативе и предпринимательству, не угнетает бизнесменов и торговцев.

Исповедующие конфуцианство китайцы придают первоочередное значение нравственному самосовершенствованию и высшему образованию. Китай стал кузницей кадров для американских аспирантур. Получив диплом, многие возвращаются на родину и придают новое качество интеллектуальной жизни страны. Достижения Китая достойны восхищения. Но россияне, пожившие в этой стране, едва ли захотят жить и работать, как китайцы.

У китайцев ответственность за получение образования лежит и на ребенке, и на родителях. Цель обучения – не только получение новых знаний, но  и в первую очередь самосовершенствование. Впрочем, образованные горожане сочетают традиционные взгляды с прогрессивными западными идеями: «Родители не должны внушать ребенку свои убеждения. Что хорошо для взрослого, не всегда хорошо для ребенка» И все же, несмотря на увлечение западными идеями, многое в китайском воспитании остается прежним. Преклонение перед знаниями заложено в национальной культуре. Китайские матери считают, что  серьезная учеба дошкольникам необходима, тогда дети с ранних лет учатся быть прилежными, преданными семье и привыкают достигать поставленной цели любой ценой.

В Америке и Европе родители в основном хотят, чтобы ребенок умел общаться, строить отношения со сверстниками, получал удовольствие от учебы и верил в себя. По мнению американцев и европейцев, китайские дети слишком озабочены школьной успеваемостью. По мнению американцев, идеальные родители должны быть не слишком строгими и не слишком мягкими, в меру требовательными и в меру снисходительными; они устанавливают четкие рамки и обязательно принимают во внимание мнение и желания ребенка.

Напротив, для типичной азиатской семьи характерен авторитарный стиль воспитания, когда ребенок чаще получает приказы, чем родительское тепло, не говоря уж о праве его собственного выбора. Детей в Азии с раннего возраста заставляют зубрить школьные предметы.

Эти расхождения обусловлены в том числе различным пониманием родительской миссии. Рут Чао, профессор психологии Калифорнийского университета в Риверсайде, задалась вопросом: есть ли смысл применять традиционные термины («авторитарное» или «попустительское») применительно к воспитанию в Китае? Она сосредоточилась на главнейших для китайской воспитательной традиции понятиях гуань (обучение) и чуай чунь (любовь, забота). Почему авторитарный подход в случае с западными детьми ведет к снижению успеваемости, а в случае с китайскими дает противоположный эффект. Главное было оценивать оба подхода в контексте соответствующей культуры. Суть понятий гуань и чуай чунь в следующем: родители отвечают за то, чтобы ребенок хорошо учился. Именно учеба, по их мнению, способствует всестороннему развитию. Занимаясь, дети культивируют в себе упорство, самостоятельность и стремление к постоянному самосовершенствованию, то есть качества, необходимые для движения вперед.

Американским родителям цена гуань кажется чересчур высокой: такой подход фактически лишает детей права на собственную жизнь. В США и Европе авторитарный стиль воспитания ассоциируется с пуританскими принципами жесткой родительской власти и подавления воли ребенка. Но если взглянуть на родительский контроль с позиций гуань, становится ясно, что строгость в понимании китайцев – тоже проявление любви. Для них заботиться о ребенке означает всеми силами поддерживать его на пути к новым знаниям и умениям. В разных культурах родители по-разному выражают свою любовь. Главное – как ее воспринимают сами дети. Если в  данной культуре социальная иерархия способствует гармонизации отношений, а не подавлению и подчинению, то ребенок прекрасно понимает, что, заботясь о его образовании, мама с папой в первую очередь заботятся о нем самом.

Жизнь школы-интерната, элитного заведения для детей из провинции, начинается с завтрака в 6:00. Затем уборка в комнатах. С 6:50 до 7:30 старшеклассники занимаются самостоятельно. В 7:40 начинаются уроки (математика, китайский, английский, естественные науки, история, политология или география). Перемены по 10 минут. В 12:00 – обед, после чего можно подремать или подготовиться к другим занятиям. Следующий большой перерыв с 16:30 до 18:00. В это время многие идут в бассейн, играют в бадминтон или настольный теннис либо делают уроки. После ужина ученики опять занимаются, а потом ложатся спать. Несмотря на напряженное расписание, ученики в дополнение к основным выбирают немало факультативных занятий. Отчетливо ощущалось их желание учиться и готовность часами рассуждать о сложных вещах. Самым популярным в китайском классе обычно становится не шутник или спортсмен, а отличник…

Интерес – лучший учитель. Конечно, увлеченность служит большим подспорьем в любом деле, но многие забывают, что она не возникает на пустом месте. Родители обеспечивают ребенку возможность заинтересоваться тем или иным предметом и не устают напоминать, что ничего не получится без усердной и целенаправленной работы. В китайских школах придают особое значение основным предметам. Все должны хорошо знать китайский, математику и естественные науки, потому что без них, на одном интересе, ничего не получится – во всяком случае, так считают родители и педагоги.

Американским учителям бывает нелегко убедить родителей в пользе зубрежки и механического запоминания. В США полагают, что зубрежка подавляет творческое начало и портит удовольствие от учебы. Такая точка зрения вызывает сомнение, и дело не только в низких баллах за тесты. «Знания, навыки и креативность – вот три кита, без которых вы не добьетесь успеха в математике, – говорит Джен, учительница старших классов с двадцатилетним стажем. – Хорошая образовательная система учитывает все три фактора. Чтобы решать новые задачи или придумывать оригинальные решения для старых, нужно опираться на знания, опыт и использовать творческий подход».

Но без базовых навыков, например, умения умножать в уме, ни о какой креативности не может быть и речи. Чтобы научиться играть на скрипке, кататься на велосипеде или совершать математические действия, нужно много заниматься. Дети, которые это понимают, зачастую добиваются больших успехов. Среди финалистов проводимого в США Национального конкурса произношения слов по буквам лучше всего проявляли себя те, кто усерднее готовился. То есть успех зависел в первую очередь от твердости характера и уже потом от природного ума и творческого потенциала. Чемпионами стали дети, способные ради поставленной цели заниматься самостоятельно.

Проблема в том, что зубрежка – процесс хоть и полезный, но довольно скучный. А многие родители полагают, что учеба должна быть, прежде всего, интересной и увлекательной. Необходимость твердо усвоить основные правила и приемы оказалась в США дискредитирована, что не замедлило сказаться на результатах…

При всей своей любезности и приверженности прогрессивным западным подходам китайцы нередко ведут себя с детьми довольно жестко. Юн Чжао, профессор педагогики Орегонского университета, автор книги «Студенты мирового уровня: обучение творческих и предприимчивых людей» пишет: «В Азии родители верят, что все дело в усердии. И если у тебя что-то не получается, тебе нет оправдания. Американцы принимают людей такими, какие они есть. И многое им прощают, что не всегда хорошо. Но это палка о двух концах. Дети и в самом деле могут прикладывать больше усилий, но важно помнить, что все они разные». Профессор считает, что стремление азиатских родителей выбирать жизненный путь за ребенка ни к чему хорошему не приводит, поскольку лишает детей ответственности за свою судьбу.

 Инь Цзянли, в прошлом преподаватель в пекинской государственной школе, в своих мемуарах «Хорошая мама лучше, чем хороший учитель» подвергает сомнению традиционные стратегии воспитания и образования. Она пишет, что нужно слушать ребенка, а не навязывать ему свое мнение. Для детей свобода и независимость предпочтительнее тотального контроля и навязчивой заботы. Нужно дать им возможность работать над своим характером (ее девятилетняя дочь в одиночку совершила 17-часовое путешествие на поезде).

Китайские родители охотно обращаются к западному опыту и стремятся найти золотую середину между традиционным воспитанием и современными тенденциями. Они хотят, чтобы их дети смогли развить творческий потенциал, нашли свой путь и преуспели в конкурентном обществе… Но это не означает отказа от традиционного воспитания. Впечатляющие достижения азиатских студентов обусловлены тем, что для них важнее процесс, чем результат. Они умеют упорно трудиться, показывают стабильный прогресс и не чураются таких скучных методик, как зубрежка и механическое запоминание.

При этом сегодня многие китайские педагоги загорелись идеей целостного развития ребенка. Не устояла и упомянутая выше элитная школа-интернат: руководство выделило щедрые средства на внеклассные занятия, в том числе и на факультативы по иностранным языкам. Ученики получили возможность выбирать предметы по интересам. Преподаватели перенимают опыт западных коллег: организуют дискуссии, чтобы дети нарабатывали коммуникативные навыки и учились отстаивать свою позицию, ездят с ними за границу и поощряют творческий подход. Похоже, что стремление к всестороннему развитию охватило всю нацию…

Южная Корея: цена успеха

Как и Китай, Южная Корея испытала сильное влияние конфуцианства. Образование традиционно считалось одним из краеугольных камней хорошо устроенного общества, поскольку оно просвещает и формирует характер. И сегодня учебе придают огромное значение. Для многих родителей единственный способ помочь детям в жизни – обеспечить им хорошее образование.

Сегодняшняя установка на образование обусловлена задачами модернизации. За несколько десятилетий после войны 1950–1953 годов страна сумела подняться из руин и теперь входит в двадцатку крупнейших экономик мира. Она занимает первое место по числу выпускников высших учебных заведений, что само по себе поразительно, ведь в прошлом поколении лишь каждый четвертый мог похвастаться тем, что закончил школу. Сегодня школьный аттестат имеют 98% населения – больше, чем в любой другой индустриальной стране. Правительство Кореи вкладывает в образование огромные суммы, не отстают и рядовые корейцы: 16% семейного бюджета тратится на хагвоны – репетиторские курсы, готовящие школьников к экзаменам.

Большинство родителей считает, что только высшее образование гарантирует детям приличный уровень жизни. Но вуз вузу рознь: чтобы получить престижную и высокооплачиваемую работу, нужно закончить один из элитных столичных университетов. А чтобы туда попасть, необходимо получить высокие баллы на едином выпускном экзамене.

В день этого 9-часового испытания вся страна, затаив дыхание, наблюдает за своими детьми. Во время экзамена самолетам запрещено взлетать и заходить на посадку, чтобы шум не мешал тестируемым. Офисы и фондовые биржи открываются позже обычного, чтобы на дорогах не было пробок и школьники не опоздали к началу экзамена. Матери толпятся в церквях и храмах, прося Небо о поддержке. Цена такого напряжения при сдаче экзамена непомерно высока и для учеников, и для родителей.

Дети годами учатся до поздней ночи: после уроков они отправляются на подготовительные курсы и возвращаются домой ближе к полуночи. Высокая конкуренция нередко становится причиной школьной травли. Ученики средних и старших классов не выдерживают непосильных нагрузок и постоянного давления – число самоубийств растет. Правительство наложило запрет на занятия после десяти часов вечера и устраивает регулярные рейды по хагвонам.

Беда в том, что многолетние усилия зачастую оказываются напрасными: сегодня в Южной Корее огромное число безработных выпускников. В самой стране образовательную систему считают «крупнейшей национальной проблемой».

В последнее время уровень рождаемости в стране катастрофически снизился. Теперь на одну семью приходится в среднем 1,23 ребенка – слишком велики финансовые и психологические издержки воспитания. В результате, как в Китае, все надежды возлагаются на единственного ребенка, родители чувствуют огромную ответственность за его судьбу. Женщины кажутся помешанными на учебе своих детей, они делают все, что могут, ради их будущего. Фактически общество не оставило им выбора.

В разговорах матерей-кореянок сквозят терзания и тревога. Одна из них перевезла семью в южный район Сеула Тэтчхи-дон, потому что там расположен лучший в столице хагвон. Завышенные ожидания объясняют высокий уровень стресса. «Мы хотим, чтобы наши дети были лучшими во всем. Хотя, если у них нет собственных амбиций, ты можешь вздохнуть спокойно и не участвовать в этой гонке на выбывание».

В Южной Корее никто не говорит о служении родине или о «насыщенной» жизни, как в Китае, никто не упирает на самореализацию. На первом месте стоит семья, и ваши достижения, по сути, являются выражением дочернего или сыновнего долга.

Корейские семейные роли строго определены и контролируется главой семьи. Если умирает глава, эта роль передается к старшему сыну, так что единая группа членов семьи может продолжаться от одного поколения к следующему поколению. С детства ребенка подготавливают к тому, что его образовательный успех определяет не только его собственное будущее, но и статус всей семейной линии. В этом моральном принципе закреплена главная мотивация к учебе для ребенка. Между поколениями одной семейной линии существует обратная связь. Сначала родители делают все возможное для будущего своих детей, идут на тяжелые экономические и другие жертвы. Потом дети сталкиваются с тяжелой ответственностью работать на образование для успеха. Он, в свою очередь, имеет огромное влияние на статус и достаток всей семьи. Данная схема показывает насколько сильно стремление корейских школьников стать лучшими в учебе. Родительское давление в Южной Корее, по сравнению с другими культурами, намного интенсивнее, жестче, но и эффективнее.

С одной стороны, невозможно не восхититься усердием и прилежанием корейцев и тем, что семья готова прикладывать максимум усилий ради того, чтобы ребенок получил хорошее образование. С другой стороны, даже сами корейцы признают, что культ образования превратился в помешательство и стал проблемой государственного масштаба.

***

Так чему же стоит поучиться у Китая и Южной Кореи? Можно ли принимать активное участие в жизни детей, не подавляя при этом их эмоциональное развитие, не лишая их внутренней мотивации и не разрушая теплых отношений?
Эти вопросы давно интересует Еву Померанц, профессора психологии Иллинойского университета: «По сравнению с американцами азиаты проявляют большее желание учиться и результаты тестов у них выше. Мне хотелось разобраться, какую роль в этом играют родители». В США подростки обычно отдаляются от родителей, чувство ответственности перед семьей у них заметно слабеет. Дети, которые ходят в среднюю школу, уже не хотят проводить время с родителями, меньше уважают интересы родных и не считаются с их желаниями. А родители не слишком переживают по этому поводу, поскольку в американской культуре такое поведение считается нормой.

Но нормальное (или свойственное большинству) – не значит предпочтительное или единственно возможное. По мере взросления американские подростки все больше отрываются от семьи, все чаще конфликтуют с родителями – это сказывается на их оценках. В Китае, где высоко ценится социальная гармония, такого не происходит. Подростки поддерживают связь с семьей и даже укрепляют ее. Они не отдаляются от родителей, ведь те помогают им достичь большего. Дети обретают независимость, не отмахиваясь от родных, выполняют свой долг перед ними, выказывая им благодарность за потраченные на них силы и время. Поэтому они дольше остаются в лоне семьи. И школа позволяет подросткам показать, что они стараются оправдать родительские надежды.

Исследования показывают, что ответственность перед родителями облегчает детям преодоление многих трудностей пубертатного периода, не только школьных. Но американцы считают, что требовать подобной ответственности от подростка – значит душить его свободу. Возможно, главное тут – уловить разницу между навязчивым родительским контролем и ожиданиями, которые на самом деле помогают воспитать чувство ответственности. И в Китае, и в США дети нередко считают крайностями такие проявления авторитарного подхода к воспитанию, как показная холодность, внушение чувства вины и стыда и насаждение правил касательно стиля одежды и круга общения. Американские подростки особенно ценят, когда родители учитывают их растущую потребность в независимости и начинают воспринимать их как самостоятельную личность.

Тем не менее, чувство ответственности перед семьей и близость с родителями идут на пользу детям во всех странах. Да, в Америке считается, что в определенный момент мы должны отпустить ребенка, позволить ему стать самостоятельным и обрести внутреннюю мотивацию. Но исследование показало, что дети, которым знакомо чувство ответственности перед семьей, более мотивированы и заинтересованы в учебе независимо от того, в Китае они живут или в США. Они хотят порадовать родителей, поскольку знают, что те искренне переживают за их школьные успехи. Со временем подросток начинает воспринимать ожидания родителей как свои собственные, с головой уходит в работу, развивает необходимые навыки и в итоге добивается больших успехов. Таким образом, внешняя мотивация превращается во внутреннюю, и ребенок начинает получать удовольствие от процесса.

Пусть нам трудно в это поверить, но наши дети хотят, чтобы мы ими гордились. Представление о том, что подростки бунтуют против завышенных родительских ожиданий, не находит реального подтверждения. Напротив, исследования свидетельствуют: хорошие отношения с родителями для многих школьников становятся веской причиной отказаться от употребления алкоголя и наркотиков. Именно высокие ожидания, а не вседозволенность или тотальный контроль побуждают детей двигаться в правильном направлении. То же самое и с учебой: прививая подросткам чувство ответственности перед родными, мы тем самым помогаем им добиться большего.

Вероятно, оптимальным стал бы синтез восточной и западной систем… Факты говорят сами за себя: нации, показывающие лучшие результаты на стандартизированных тестах, существенно отстают в том, что касается изобретений и предприимчивости. Для большинства китайских студентов креативность пока остается всего лишь модным словом. Возможно, в этом и состоит главная проблема современного азиатского образования. То, что мы воспринимаем как «восточный» подход к обучению, по сути, является следствием нынешней системы тестирования: традиционное трудолюбие, упорство и уважение к знаниям она довела до абсурда. В результате понимание успеха невероятно сузилось. Детей не учат мыслить самостоятельно и отстаивать свое мнение, как это делают на Западе. Развить живой и гибкий интеллект можно лишь вопреки существующей системе.

Как же соединить добросовестное приобретение навыков и высокие стандарты знаний с широтой мировоззрения и творческим подходом? С этим вопросом нужно обратиться к финнам, которые научились организовывать образовательный процесс так, что ради блестящих результатов не приходится жертвовать креативностью.

Фото: 1. 27.04.2020. Китай. Гуанчжоу. Ученики старших классов в защитных масках возле школы перед занятиями. В школах Китая возобновлены занятия для старшеклассников, которым предстоит сдавать вступительные экзамены в высшие учебные заведения. В январе власти Китая приняли решение закрыть все школы из-за вспышки коронавирусной инфекции. EPA/ALEX PLAVEVSKI/ТАСС
2. Китай. Пекин. Преподаватель и ученики старших классов во время урока в школе. Школы Китая вновь открылись после ослабления карантинных мер, введенных из-за вспышки коронавирусной инфекции. Ren Chao/Xinhua via ZUMA Wire/ТАСС
3. 20.05.2020. В Южной Корее открылись школы после ослабления карантина из-за коронавируса COVID-19. YONHAP/EPA/ТАСС