Марш маршу рознь. Шествие 1 марта не было похоже на предыдущие. Не было легкомысленного гуляния под оппозиционными лозунгами. Не было веселого удовольствия от того, что «мы все вместе» и «нас так много». А если и было, то не выплескивалось наружу как главное завоевание протестного движения. Главными оказались жизнь и смерть. За два дня, прошедшие с момента убийства Бориса Немцова, люди, не отучившиеся в путинской России думать и чувствовать, кажется, ясно ощутили: оппозиции противостоит в лице власти не просто иная политическая сила, а откровенный враг свободы, закона и самой жизни.

Заявление Международного общества «Мемориал»

В ночь с 27 на 28 февраля 2015 года в центре Москвы, в сотне метров от Кремля, застрелен Борис Немцов. Это – политическое убийство. В последние годы и месяцы власть России и служащие ей средства массовой информации создали атмосферу ненависти к любому инакомыслию. Государственная пропаганда не только «высвечивает», подобно прожектору, мишень для убийц, но и создает у них ощущение безнаказанности. Оппозиционных и просто независимых общественных и политических активистов называют вражескими агентами, по сути объявляя их «разрешенной целью». Так, на 1 марта на канале НТВ был объявлен показ очередной серии «Анатомии протеста», где Борису Немцову отведена роль одного из главных «врагов».

Несколько покочевряжившись, московские власти разрешили шествие памяти убитого Бориса Немцова в центре Москвы, как и требовали отменившие марш «Весна» оппозиционеры. Ранее в мэрии заявляли, что «по закону» «пересогласовать» мероприятие за один день невозможно. Оказалось, возможно. Глава Департамента региональной безопасности Москвы Алексей Майоров выдавил: «Согласовано шествие от Китайгородского проезда по Москворецкой набережной, Большому Москворецком мосту и закончится на Малом Москворецком мосту». Численность акции — до 50 тысяч человек, сбор в 14:00 на Славянской площади (станция метро «Китай-город»). Начало шествия в 15:00.

Искать здесь любые неполитические мотивы просто нечестно, а может быть, и оскорбительно по отношению к покойному Борису Ефимовичу. Он был человеком, известным своей кристальной честностью и бескорыстностью. В течение долгого времени он руководил крупным регионом, был первым вице-премьером, и никак на этом не нажился, что в контексте наших традиций, как давних, так и новейших, совершенно исключительно. Поэтому искать какие-то хвосты, связанные с бизнесом и криминальными разборками, просто нелепо, так же как и с личными делами.

«У меня с Советской властью вышли... эстетические разногласия», — писал Андрей Синявский. Нечто подобное Борис Немцов мог бы сказать о своих отношениях с режимом, созданным Владимиром Путиным. Характер, натура Немцова таковы, что ни при каких обстоятельствах он не смог бы вписаться в чиновничью диктатуру, именуемую вертикалью власти. Основные черты этого характера — естественность и стремление к свободе. Немцов в принципе не способен притворяться. Вся его натура протестует против многочисленных мелочных регламентаций, того секретного кода, по которому чиновники безошибочно узнают своих.

Кремль сразу начал оправдываться. Главный мотив оправданий — это провокация, то есть нам это не выгодно, мы к убийству Немцова непричастны. Так же говорили они и после убийства Анны Политковской: ее смерть приносит нам неприятностей больше, чем ее жизнь. Они сразу пытаются отвести подозрения от себя. Политковскую убили в день рождения Владимира Путина, Немцова — в день рождение нового милитаристского праздника — День сил спецопераций. Отметили.

Убитый 27 февраля рядом с Кремлем Борис Немцов был личным врагом Путина. Не оппонентом, не политическим противником, а личным врагом. Немцов был одним из самых эффективных борцов с путинским фашистским режимом. Теперь этот режим уже можно называть фашистским без застенчивых оговорок типа «лайт», «квази» и прочих умягчений. Брошюры Немцова «Путин и коррупция», «Путин. Итоги» и другие были снарядами мощнейшего поражающего действия. То, что большая часть зомбированного населения не читала их, не значит, что они не достигли цели. Главный фигурант этих брошюр прочитал их с карандашом в руках. И хорошо запомнил. А память у него хорошая. Литвиненко, Березовский и многие другие в этом убедились.