В начале 90-х в парламенте и на заседаниях правительства России чаще всего звучал вопрос «Что и как делать?». Как закупать хлеб за рубежом, когда казна пуста, а кредитов не дают? Как защитить от разворовывания деньги вкладчиков частных банков? Как дать предприятиям настоящих хозяев взамен чиновников, для которых имущество госпредприятий — ничейное? За деньги, как в Англии? Или как в Германии — за одну марку плюс контракт на реконструкцию предприятия? А может, за ваучеры, как в Чехии? Как правильно сформулировать закон об акционерных обществах? И т.д. и т.п.
Это теперь есть масса специалистов с опытом работы в развитых странах. У нас рынок и полки магазинов забиты товарами. Но это «капитализм для своих». Мы платим дань новым дворянам, как когда-то наши предки платили дань хану Батыю. Мы не интересуемся, как и на что власть имущие тратят собранные нами в складчину деньги. На пушки или на школы?
Но мы твердо знаем, что для власть имущих закон не писан, он создан лишь для нашей острастки, чтобы мы не «возникали». Мы знаем, чего можно ждать от «карманного» суда. Себя мы в большинстве своем считаем людьми маленькими, от которых ничего не зависит… И все же придет время, когда наступит Перестройка-2. В том, что это время наступит, нет сомнения.
Россия, лишившись нефтяных сверхдоходов и западных кредитов, поссорившись с цивилизованным миром, утвердив у власти казнокрадов, стремительно проваливается в нищету. Предприятия закрывается, бизнес чахнет, капитал утекает. Если за период с 2008 года развивающиеся страны дали прирост экономики в 40%, то Россия — только 1,5%. Цены растут, уровень жизни падает.
Но когда-нибудь мы вновь сделаем попытку модернизации страны, постараемся обеспечить верховенство права и обуздать коррупцию. И тогда активные граждане, избранные в новый перестроечный парламент, столкнутся с тем, что они не знают, как переделать страну. Как переписать законы, как обеспечить должное их применение, как уйти от подданнической культуры к культуре гражданского участия. Будущие депутаты будут не в курсе зарубежного опыта, но им придется голосовать за новые законы. Как?
К сожалению, молодые политические активисты мало знают о правилах жизни в развитых странах. Почему и как парламент там контролирует действия президента, а не наоборот? Почему граждане не могут утаить коррупционные доходы? Как граждане контролируют расходы госбюджета? Может ли простой гражданин в суде выполнять функции прокурора, обвиняющего преступника? А может ли он подать гражданский иск в защиту общественных интересов и даже получить в случае выигрыша премию? Вопрос, почему в других странах нет обманутых дольщиков, а у нас они выходят на Красную площадь, ставит нас в тупик. Очень часто нам не хватает элементарных знаний. Помочь их приобрести и призвана новая рубрика «Что делать?».
Как обуздать дедовщину?
Каждая российская мать, провожая сына в армию, боится, что он станет жертвой издевательств со стороны «дедов»-старослужащих при полном попустительстве офицеров и старшин. Россия просто обязана обуздать дедовщину в своей армии. Но как? Сравним порядки в наших вооруженных силах с порядками европейских стран 
Миллионы пенсионеров в основном состоят из тех, кому на рубеже 90-х было 35 – 45 лет. Это были состоявшиеся в советской системе люди, уже не готовые в силу возраста менять парадигмы и профессии. Именно их в массе 90-е оставили на овсяной каше и воде на несколько лет, отобрали даже те малые доходы, которые они имели при социализме, заставили резко снизить свой социальный статус, унизили их, заставив все время чувствовать свою вину за то, как они жили до 1991 года. В нынешней системе они видят возврат к «разумному социализму», который оправдывает их прошлое и, одновременно, защиту от неопределенности и унижения 90-х годов.
В чем состоит гражданский долг россиян сегодня? В том, чтобы спасти «русский мир» от перспективы отсталости, нищеты и вырождения, преодолеть традиционное холопское сознание, надежду на доброго царя-президента, сделать народ хозяином своей жизни. Подобно тому, как стали хозяевами на своей земле шведы и финны, научившиеся на деле контролировать свою бюрократию. Надо самим отвечать за то, что происходит вокруг. А для этого изменить свой менталитет, политическую систему, правоприменительную практику, заставить чиновников служить, не наживаясь. Отсюда следует практическое понимание гражданского долга – мирными средствами добиваться таких реформ, которые создадут условия для притока иностранных инвестиций и связанных с ними высоких технологий. Уйти от самоизоляции России.
Российское общество и в наши дни по традиции остается не эмансипированным от власти. Монархическая традиция, наивная русская вера в «доброго царя», ожидание Вождя, Хозяина, Лидера во многом преобладают в сознании народных масс вплоть до наших дней. Точка опоры у большинства россиян вынесена вовне, связана с верховной государственной властью. В России в отличие от стран Запада исторически сложился тип общественной системы, для которого характерны «перевернутые» отношения собственности и власти: в его основе лежит эффективность власти, а не эффективность собственности. Почему?
Большинство россиян хотят быть подальше от политики. Мол, мы люди маленькие, меньше возникаешь – дольше проживешь. Жили бы они в древних Афинах, их бы точно наказали атимией – публичным бесславием, бесчестием, презрением, лишением прав гражданского состояния. Человек, подвергшийся атимии, не имел права выступать в Народном собрании, занимать должности, служить в армии, участвовать в Олимпийских играх. Столь суровой была кара за неучастие в политике. Закон требовал, чтобы во время волнений и междоусобиц граждане примыкали к одной из борющихся партий.
Демократическое государство всеобщего благосостояния. Всеобщее благосостояние стало главным принципом финского государства. Государство всеобщего благосостояния было создано в относительно короткий период. Перед Второй мировой войной в Финляндии было много бедных. Сегодня дифференциация по уровню доходов населения в Финляндии одна из самых низких в мире. По данным ОЭСР, Всемирного банка 2009–2012 годов, соотношение доходов 10% наиболее обеспеченных и 10% наименее обеспеченных граждан по странам, в разах: Дания – 5,3, Финляндия – 5,4, Швейцария – 6,0, Норвегия – 6,1, США и Канада – 8,9, Великобритания – 10,0, Южная Корея – 10,7, Россия – 16,4, Китай – 17,6.
Cтраны вроде России, а точнее, подавляющее большинство стран во всем мире, объединяет одно важное свойство. Они функционируют благодаря личным отношениям между людьми, а не деперсонализированным институтам. В этих странах люди не могут коллективно организовываться, если они не знают друг друга. Представьте, что кто-то решил основать благотворительную организацию и собирает на нее деньги. Скорее всего, никто не решится дать ему денег вслепую, потому что заподозрит, что они будут растрачены.
В начале этого года румынское гражданское общество одержало важную победу, вынудив правительство отказаться от постановления об амнистии коррупционерам. Таких массовых демонстраций страна не знала с момента падения режима Чаушеску в 1989 году. Количество протестующих достигло 500 тысяч - на площади Виктория в центре Бухареста у здания правительства собралось до 300 тысяч человек, а в крупных городах - десятки тысяч.
В 2016 году Румыния заняла 58 место в индексе восприятия коррупции. За решеткой оказались 1500 высших чиновников, среди них и брат экс-президента Мирча Бэсеску. Хотя еще 10 лет назад именно коррупция была главным препятствием для вступления страны в Европейский Союз. Чтобы узнать, как Румынии удалось изменить ситуацию, мы встретилось с экс-министром юстиции Моникой Маковей.
Большую часть ХХ в., как и первые годы XXI в. Швецией управляло правительство, сформированное Социал-демократической рабочей партией Швеции (СДРПШ). Девиз международной социал-демократии «Свобода — Справедливость — Солидарность». Именно такие идеалы правящая партия последовательно воплощала в своей политике. И это вызывает значительный интерес, поскольку за десятилетия правления социал-демократов Швеция не только была преобразована из аграрного в высокоразвитое индустриальное общество, но и достигла социально-экономического благополучия. Социальные реформы мотивированы общенациональным интересом — расширенное воспроизводство «племени», а социальная защищенность стала частью национального самосознания.
Назад
