В начале 90-х в парламенте и на заседаниях правительства России чаще всего звучал вопрос «Что и как делать?». Как закупать хлеб за рубежом, когда казна пуста, а кредитов не дают? Как защитить от разворовывания деньги вкладчиков частных банков? Как дать предприятиям настоящих хозяев взамен чиновников, для которых имущество госпредприятий — ничейное? За деньги, как в Англии? Или как в Германии — за одну марку плюс контракт на реконструкцию предприятия? А может, за ваучеры, как в Чехии? Как правильно сформулировать закон об акционерных обществах? И т.д. и т.п.
Это теперь есть масса специалистов с опытом работы в развитых странах. У нас рынок и полки магазинов забиты товарами. Но это «капитализм для своих». Мы платим дань новым дворянам, как когда-то наши предки платили дань хану Батыю. Мы не интересуемся, как и на что власть имущие тратят собранные нами в складчину деньги. На пушки или на школы?
Но мы твердо знаем, что для власть имущих закон не писан, он создан лишь для нашей острастки, чтобы мы не «возникали». Мы знаем, чего можно ждать от «карманного» суда. Себя мы в большинстве своем считаем людьми маленькими, от которых ничего не зависит… И все же придет время, когда наступит Перестройка-2. В том, что это время наступит, нет сомнения.
Россия, лишившись нефтяных сверхдоходов и западных кредитов, поссорившись с цивилизованным миром, утвердив у власти казнокрадов, стремительно проваливается в нищету. Предприятия закрывается, бизнес чахнет, капитал утекает. Если за период с 2008 года развивающиеся страны дали прирост экономики в 40%, то Россия — только 1,5%. Цены растут, уровень жизни падает.
Но когда-нибудь мы вновь сделаем попытку модернизации страны, постараемся обеспечить верховенство права и обуздать коррупцию. И тогда активные граждане, избранные в новый перестроечный парламент, столкнутся с тем, что они не знают, как переделать страну. Как переписать законы, как обеспечить должное их применение, как уйти от подданнической культуры к культуре гражданского участия. Будущие депутаты будут не в курсе зарубежного опыта, но им придется голосовать за новые законы. Как?
К сожалению, молодые политические активисты мало знают о правилах жизни в развитых странах. Почему и как парламент там контролирует действия президента, а не наоборот? Почему граждане не могут утаить коррупционные доходы? Как граждане контролируют расходы госбюджета? Может ли простой гражданин в суде выполнять функции прокурора, обвиняющего преступника? А может ли он подать гражданский иск в защиту общественных интересов и даже получить в случае выигрыша премию? Вопрос, почему в других странах нет обманутых дольщиков, а у нас они выходят на Красную площадь, ставит нас в тупик. Очень часто нам не хватает элементарных знаний. Помочь их приобрести и призвана новая рубрика «Что делать?».
Реквием по судебной реформе
В какой мере на провале судебной реформы сказался наш менталитет? В огромной. Все люди инстинктивно стремятся сохранить прежние навыки и формы своей деятельности, оппонируя любым реформам. Не составляли исключения и судьи, и прокуроры, и полицейские. Законодательные акты судебной реформы были освоены ими в меру их представлений о собственном предназначении, о своих интересах, да еще в свете усвоенных с советских времен технологий работы. Они были согласны лишь на подновление вывесок и употребление новой фразеологии. Но не на реформы по существу. 
Авторитарный синдром присутствует в культурах практически всех стран, вступающих на путь демократизации, и делает этот путь весьма тернистым. Упрощая ситуацию, авторитарное отношение к власти можно свести к готовности воспринимать ее носителей как отцов или «старших братьев», то есть людей, обладающих безусловным авторитетом и «более равных», чем все остальные. И это предельно мягкая формула, она может преобразовываться во взгляд на властителей как на людей лучшей породы, вождей нации, мирового пролетариата или всего человечества, представителей Божества на Земле и т. д.
Частная собственность, власть, достаток и богатство — эти понятия в российской действительности подсознательно связываются в один клубок. Заменим в этом ряду «власть» на «труд» или «талант» (таланты бывают разные, например деловые) — и порядок слов начинает выглядеть неестественным, будто чего-то не хватает. Добавьте к труду и его производным (достатку и собственности) власть — и пазл сложится, выкиньте труд и таланты — смысл поменяется мало.
Возвращение России на нормальный путь требует решения нескольких групп задач. Назову две.
Во-первых, надо преодолеть апатию и депрессию у сторонников демократического пути развития России. Сегодня очень многие думают об эмиграции, а еще большее число – просто не верит ни во что и не собирается больше ни в чем участвовать. Надо признать, что наши противники смогли не только фальсифицировать выборы, но и убедить значительную часть общества, что Россия обречена на авторитаризм.
Прогнозировать время начала кризиса авторитарного режима трудно. Порой он долго не наступает, но когда начинается, то развертывается стремительно, быстрее, чем кто бы то мог предположить. Лидеры авторитарных режимов нередко сами не понимают, почему это происходит. Последний шах Ирана Мохаммед Реза Пехлеви, изумленный развитием событий в 1978 г., спрашивал американского посла в Иране Джорджа Салливэна: «Меня беспокоит то, что происходящее находится за пределами возможностей КГБ. Значит, это работа британских секретных служб или ЦРУ. Почему ЦРУ решило работать против меня?»
Включаешь телевизор и погружаешься в проблемы внешних угроз для России. ИГИЛ, Сирия, США, санкции. И ни слова о внутренних проблемах нашей страны, о росте цен, о низкой зарплате, о новых законах, ограничивающих нашу свободу. И как то сам собой вызревает вопрос. А что для нас важнее: внешние угрозы (если они не надуманы) или внутренние проблемы? Начнем с истории. На протяжении столетий Русь-Московия-Россия-СССР подвергались нашествиям завоевателей. И никто из них не одержал победу. От монголов Русь отбивалась 250 лет, отбилась. Наполеоновская Франция и гитлеровская Германия были повержены. На внешние угрозы Россия всегда находила ответ. При этом российская государственность либо усиливалась, либо воспроизводилась в новом обличье — самодержавия в 1612 г. и СССР три столетия спустя.
В Европе, США и многих других странах социальным обеспечением занимается правительство, а платят за это налогоплательщики. Автор «сингапурского чуда» Ли Куан Ю в статье «Справедливое общество, а не государство всеобщего благоденствия» рассказал, как ему и его единомышленникам удалось реализовать более эффективную схему. Ли Куан Ю: «Наблюдая за постоянно растущей стоимостью социального обеспечения в Великобритании и Швеции, мы отказались от подобной практики. Мы заметили, что там, где правительство брало на себя ответственность за выполнение функций главы семьи, люди начинали расслабляться.
Государственная служба в Японии охватывает административную, дипломатическую и судебную сферы государственной деятельности. В категорию государственных служащих (кокка комуин) принято включать не только чиновников в собственном смысле этого слова, но также лиц, работающих на принадлежащих государству предприятиях, служащих государственных железных дорог, работников телевидения, государственных школ, военнослужащих «сил самообороны», сотрудников полиции. К концу марта 1999 г. в стране насчитывалось приблизительно 1 148 000 государственных служащих, включая персонал Сил самообороны. Численность же высших государственных чиновников не превышает десяти тысяч.
Современная Россия — это Европа и НЕ-Европа одновременно. Хотя наши пути разошлись довольно давно, они постоянно сталкиваются и переплетаются друг с другом. Возможно, на ранней догосударственной стадии (более двух тысячелетий тому назад) позднепервобытные германские и восточнославянские племена практически ничем (с точки зрения теории экономических систем) не отличались друг от друга, являясь далекой варварской периферией античного мира. Затем их пути начали медленно, но неуклонно расходиться.
Давайте взглянем на график связи между совокупным интеллектом разных стран, выражающемся в их экономическом потенциале, и отношением к религии. На этом графике четко виден общий характер зависимости: чем выше доходы на душу населения, тем меньше религиозность. Выпадающие точки — Кувейт и США. С Кувейтом все ясно: эта страна диких кочевников слишком быстро получила не заработанное, а просто пролившееся из земли богатство. Оцивилизовывающий процесс урбанизации обычно занимает несколько поколений, переформатируя людей по новым лекалам: они становятся более терпимыми, более образованными, более самостоятельными и менее религиозными. А тут в цивилизационный костер навалили столько денежного топлива, что огонь погас. Богатство людей резко выросло, а сознание осталось прежним — дикарским и инфантильным, ярко религиозным.
Назад
