Yevgenia Chirikova: В нижнем не дают провести марш памяти Немцова. Когда губером был Борис, запрета на митинги не было, он народа не боялся

Год назад, 27 февраля 2015 года под стенами Кремля демонстративно был убит Борис Немцов. Миллионы граждан России связывали с именем Бориса Немцова надежды на построение демократического государства. Государства, где строго соблюдалась бы Конституция и охранялись права и свободы человека. Бориса Немцова убили именно для того, чтобы этого не произошло. 

Сегодня хороним Юру Емельянова.
За три дня, прошедших с его ухода, вдруг остро почувствовал, что больше всего боюсь увидеть или услышать вранье вроде того, что-де «трудно представить наш протест без Юры»... Уже три года как протест без него — с того подонка пристава и с той злосчастной лестницы в Басманном суде. Уже три года, как мы привыкли к тому, что Юра не вырвется, как прежде, на самую середину, собирая на себя гроздья полицейских, чтобы отвлечь их внимание и дать ребятам заковать себя в клетку около Таганского суда. Уже не ждем увидеть его с плакатом под снегом и дождем у спецприемника на Симферопольском или у СК.

Мы же все помним, почему нельзя молиться за царя Ирода? Пушкин не зря нам об этом говорит совершенно прямо и недвусмысленно. За царя Ирода нельзя молиться, прежде всего, вовсе не потому, что он плохо обошелся с детьми… То есть был негодный, скверный человек, а следовательно — не достойный наших молитв. Возносить Господу молитвы за этого человека возбраняется, потому что Богородица не велит… Мы можем не изучать, не анализировать его жизненный путь, не пытаться составить собственное мнение о совершенных им деяниях. До нас это уже сделали те, кому мы доверяем, чье мнение полагаем полностью компетентным.

Виктор Шендерович: Вношу свои пять копеек в тему совместного фотографирования. Вынужден не согласиться с МБХ.
Не Богородица, но — Декарт не велит мне с ним соглашаться.

Власти, загнавшие митинг на едва ли не самую неудобную площадку в центре Москвы — в сквер у Яузских ворот, и погода, совершенно не располагавшая к статичному митингу, очевидно, сговорились. Но в принципе для оппозиции это привычно — быть «за», когда все и всё «против», и наоборот – «против», когда вокруг всеобщий одобрямс, путинг и кадыринг. Не впервой. В морозную субботу 23 января в сквере у Яузских ворот прошел митинг. Не очень многочисленный — человек 500-600. Не слишком распиаренный — вся его реклама практически прошла только в соцсетях, разве что Сергей Пархоменко рассказал о нем на «Эхе». С не очень удачным в силу – увы! – привычности названием: «Против репрессий». Но очень важный.

Пресловутые 86%, 25-летний юбилей «ДемРоссии», выпавший на ушедший год, дискуссия о будущих (состоятся ли еще?) выборах, да и вообще, Новый год – время подведения итогов и попыток заглянуть в завтра, все это заставило еще и еще раз продумать, что же пошло не так и четверть века назад, и последние пару лет. Ведь то, что не так и не туда – кажется, очевидно уже всем. Двадцать пять лет назад всё никак не хотел кончаться Советский Союз, на самом деле уже умерший (просто мы все об этом еще не догадывались). Великий и ужасный Союз, в котором чувство страха впитывалось с молоком матерей и до конца не отпускало ни на мгновенье. В котором в головах у большинства людей воцарилась глубокая вялотекущая шизофрения, когда каждый по отдельности был «против», все вместе – «за», а СССР – это навечно!

Неотступным чувством декабря ушедшего года было чувство горечи от того, что снова в тюрьмах и лагерях достойные люди, освободить которых мы бессильны. Это был год отчаянного ужесточения политических репрессий в стране. Казалось невероятным применение новоиспеченной статьи 212.1 УК РФ, принятой вопреки здравому смыслу, будто не всерьез, для острастки, потому что ведь не мог же главенствующий орган законодательной власти всерьез принять настолько антиконституционную статью! Но вот, взяли под стражу Ильдара Дадина на глазах у всех — за взвешенное, спокойное, ничем не нарушающие ни одного закона выражение гражданской позиции, да, собственно — за подчеркнуто мирный протест против нарушений закона и Конституции.

5 января 2016 г. Европейский суд по правам человека в Страссбурге (ЕСПЧ) огласил решение по делу Е.Фрумкина против Российской Федерации. Дело – рядовое для «болотной»: задержанный 6 мая 2012 г. на площади Евгений Фрумкин получил 15 суток административного ареста по нашей «любимой» ст. 19.3 Кодекса об административных правонарушениях. Проиграв все суды в России (кто бы сомневался!), он обратился с жалобой в ЕСПЧ, которую поддерживали в суде юристы ПЦ «Мемориал». И выиграл дело. ЕСПЧ в своем решении обязал РФ выплатить Е.Фрумкину компенсацию в размере 25 тысяч евро. И указал на многочисленные нарушения в ходе судов в России: нарушение права на защиту (ну, зачем нашим судам вызывать свидетелей, когда заранее им все понятно?), необъективное разбирательство только на основании полицейских рапортов (знакомо, не так ли?), необоснованность задержания (а кто упомнит обоснованные?) и так далее, и тому подобное...

«Ну что, «ежовый» народ, прищучили нас? Прищучили, не поспоришь. Обложили, суки, со всех сторон, зажали в своих тисках вертухайских — ни продохнуть, ни грудь расправить, ни голову из окопа высунуть. Только высунул — бьют сразу в лоб прямой наводкой. Кого лопатой, а кого и из стрелкового оружия». Я ненавижу самоцитирование и стараюсь никогда не пользоваться этим унылым приемом. Но жанр новогоднего обращения к трудящимся и тунеядцам заставляет просматривать написанное по этому поводу ранее. Просто чтобы не повторяться из года в год — все же одиннадцатый уже пошел. С вышеприведенного абзаца я начал свой текст ровно год назад. А еще через пару дней мы веселой компанией выпивали у нас на даче. Был с нами и Боря Немцов. С 27 февраля и по сию пору я не могу с ним попрощаться. Просто не могу и все — не достает у меня на это сил. Уходящий год фактически начался с убийства Бориса Немцова, а закольцевался гибелью восемнадцатилетнего Влада Колесникова. Тоже, конечно, насильственной.