Министерство юстиции лишило регистрации Партию прогресса Алексея Навального. Об этом сообщил сайт ведомства. По официальной версии, причиной стало то, что Партия прогресса несвоевременно зарегистрировала региональные отделения. Члены партии утверждают, что не могли зарегистрировать ячейки, поскольку власти пытались помешать им завершить процедуру регистрации. В партии пообещали оспорить решение министерства и дойти до Европейского суда по правам человека в борьбе за возвращение регистрации.

Комментируя эти события, пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков поспешил заявить, что его начальник никакой конкуренции со стороны Навального не видит. При этом старательно избегал называть по имени политика, которого Путин совершенно, по словам пресс-секретаря, не боится.

Об электоральных перспективах демократических партий читателям «Ежедневного журнала» рассказывает политолог, заместитель директора Центра политических технологий Алексей МАКАРКИН:

Само создание оппозиционной коалиции основывалось на том, что Партия прогресса отказывалась от возможности участвовать в выборах 2016 года. Потому что в соответствии с российским законодательством коалиции зарегистрированных партий не могут идти на выборы. Конечно, всегда есть лазейки, например, существует парадоксальный механизм, позволяющий любому человеку, даже председателю, выйти из своей партии и войти в список другой. Но это непростая процедура, можно столкнуться с тем, что в избиркоме скажут, что они не видели документов о выходе, или заявят, что они нелегитимны, потому что вот тут неправильно стоит запятая, а там сомнительные паспортные данные — и извольте оставаться в партии, от которой вы не можете баллотироваться. Но теперь, поскольку Партии прогресса больше не существует с точки зрения законодательства, её бывшие члены могут спокойно идти на выборы по списку РПР-ПАРНАС.

Второй момент заключается в том, что основатель Партии прогресса и единственный её представитель, известный широкому избирателю, Алексей Навальный, вообще не имеет права идти на выборы, так как был осужден, и получит это право ещё нескоро. Поэтому Партия прогресса шла бы на эти выбора без «человека № 1». Но проблема заключается в том, что нужного лидера нет и у РПР-ПАРНАС. Михаил Касьянов на такую роль не подходит, поскольку имеет имидж чиновника, связанного с олигархами. За ним до сих пор тянутся те самые 2%, хотя все уже забыли, в связи с чем они появились, да и сами 2% по теперешним временам звучат смешно. Но всё равно ассоциации возникают. Не случайно Навальный не захотел вступать в ПАРНАС и становиться сопредседателем, так как это означало бы сближение с Касьяновым, что плохо вяжется с его образом борца с коррупцией.

Есть и третье слабое место. После убийства Бориса Немцова многие ждали, что это может стать фактором, стимулирующим объединение различных оппозиционных сил. И создание коалиции действительно послужило признаком этого процесса. Однако сразу же стало ясно, что туда, во-первых, не попадает «Яблоко», что не было неожиданностью, потому что эта партия практически никогда, за очень редким исключением, в коалиции не вступает. Кроме того, пошло разделение на более радикальных и более умеренных оппозиционеров. И часть представителей оппозиции сейчас присматривается к другой зарегистрированной партии — «Гражданской инициативе» во главе с Андреем Нечаевым, так как далеко не всем оппозиционерам удобно идти в списке с тем же Навальным. Многие хотели бы фигурировать в более умеренном списке.

Фактически разделение произошло сразу же после убийства Немцова, когда одна часть оппозиции обращалась к президенту с требованием провести расследование, а другая часть прямо обвиняла его в том, что он — главный виновник преступления. Произошедшее тогда размежевание сейчас стало еще более заметно. Приближаются региональные выборы, надо определяться с тем, какой конкретно представлять список.

Кроме того, есть ещё одна интрига. РПР-ПАРНАС имеет право не собирать подписи избирателей, так как у них есть один мандат в региональном заксобрании, и это является конкурентным преимуществом. Его в любой момент можно утратить, так как в Думе уже поговаривают о том, чтобы лишить партии, обладающие всего одним мандатом, такой возможности, но пока она сохраняется. И это стимулировало сторонников Алексея Навального обратиться именно к РПР-ПАРНАС.

«Гражданская инициатива» сейчас будут собирать автографы избирателей, что в российских условиях крайне затруднительно. У нас бывали замечательные случаи, когда подпись самого кандидата не признавалась действительной. Так что партия Нечаева возлагает надежды на региональные выборы, которые пройдут в этом году, рассчитывая пройти в Калуге.

В результате получается обычная для российских демократов ситуация. С одной стороны, все говорят об объединении, или хотя бы не выступают против него. Но как только начинаются практические шаги, выясняется, что образуется два, или даже три, если иметь в виду «Яблоко», объединения, конкурирующие друг с другом.

Понятно, что когда есть целых три оппозиционных лагеря, сближение партии Навального с РПР-ПАРНАС, вызванное последним решением Минюста, для власти не очень страшно. ПАРНАС действительно получает ресурсы: Навальный, не имеющий права участвовать в выборах непосредственно, может выступать в качестве агитатора, что наверняка принесет дополнительные голоса. Но есть и значимые факторы, свидетельствующие, что для власти это неплохо.

Во-первых, центров притяжения уже больше двух. А ещё даже не заходила речь о Михаиле Прохорове. Понятно, что он, скорее всего, не будет создавать третью по счёту собственную партию, но он также думает об общественно-политическом проекте, участники которого могут появиться в списке какой-то из политических сил на выборах 2016 года.

Другой момент связан с тем, что сотрудничество с РПР-ПАРНАС для Навального двойственно. Конечно, это даёт возможность не собирать подписи и участвовать в выборах его соратникам. Но сам Навальный таким образом сближается с Касьяновым. А основная критика со стороны Кремля сейчас направлена именно в адрес Касьянова, которого обвиняют в том, что он донёс американцам на наших пропагандистов. В России же даже демократические избиратели, готовые голосовать за оппозицию, относятся к США достаточно критично. И этот настрой будет только усиливаться. Не исключено, что ближе к выборам Касьянову по полной программе припомнят и «два процента».

Главная же проблема заключается в том, сколько избирателей приходится на этих политиков. В каждом регионе своя специфика, но если говорить о выборах в Госдуму, то там избирательный барьер снижен с 7 до 5 процентов, что хорошо для оппозиции, так как 7% — это практически запретительный барьер для непарламентских партий. Рейтинги у всех оппозиционных партий небольшие, 4-5 процентов. Понятно, что это очень мало, при таких цифрах ни одна политическая сила может не пройти даже в случае объединения. Понятно, что существует избиратель, который сейчас не поддерживает ни одну из этих партий, но ближе к выборам будет определяться. И если сложить тех, кто уже определился, и тех, кто этого ещё не сделал, но «сочувствует», то в общей сложности получится 10-14%. Это абсолютный максимум.

При этом нет никаких гарантий, что все эти люди пойдут голосовать или что они будут голосовать именно за демократические партии. Всякое может случиться, и 13% легко могут превратиться в 7-8 из-за разочарования или ощущения, что от выборов ничего не зависит. Поэтому может возникнуть ситуация, при которой оппозиция, выступив тремя списками, не пройдёт ни одним. А если пойдут всё-таки двумя списками, то арифметически кто-то может пройти, но внутренняя конкуренция способна привести к снижению интереса со стороны избирателей. Хотя, казалось бы, конкуренция должна его повышать, на деле борьба между близкими силами вызывает раздражение. Кроме того, на выборах мэра Москва в 2012 году фигура Алексея Навального притянула к себе протестный электорат, но здесь такой фигуры нет. И исходя из всего этого, власть вполне может не считать сближение Партии прогресса и РПР-ПАРНАС существенной угрозой.

Фото: MAXIM SHIPENKOV / ЕРА / ТАСС