6 мая, в день третьей годовщины событий на Болотной площади, в Москве состоялся ряд протестных мероприятий. Все началось с согласованного пикета около станции метро «Третьяковская», позднее активисты двинулись в сторону Болотной площади, где их и стали задерживать.

Для пятерых из 65-ти задержанных 6 мая 2015 года (необходимое уточнение!) на Болотной история доставлением в ОВД не закончилась. На двоих — Елену Зенину и Семена Зон-Зама — были составлены протоколы о нарушении порядка проведения публичного мероприятия (ч. 5 ст. 20.2 КоАП), после чего они, как и большинство остальных задержанных, были отпущены домой. На следующий день Замоскворецкий суд приговорил их обоих к штрафу — по 10 тысяч.

Еще троим пришлось ночевать в ОВД, поскольку части той же статьи, вмененные им, предусматривают в качестве наказания арест. В действиях Сергея Шарова-Делоне и Александра Рыклина полицейские усмотрели признаки организации несогласованного мероприятия (ч. 2 ст. 20.2 КоАП). Раньше арест в качестве наказания по этой статье не предполагался, однако летом прошлого года вступили в силу поправки, ужесточающие законодательство о нарушениях на публичных мероприятиях, и теперь максимальное наказание за организацию несогласованного мероприятия — 10 суток административного ареста.

Судья Наталья Чепрасова обратилась к мэрии Москвы с запросом, подавалось ли уведомление о проведении мероприятия на Болотной площади. В мэрии ответили, что уведомление-то подавалось, но организаторам в ответ было предложено провести мероприятие на северо-западе Москвы (напротив дома 13 по улице Маршала Василевского). На суде был оглашен протокол, в котором утверждалось, что Рыклин призывал кричать «Смерть фашистам!», «Позор!», «Свободу политузникам!», и объяснение, якобы собственноручно написанное Рыклиным. Между тем, адвокат Татьяна Прилипко, защищавшая Рыклина, отметила, что собственноручно в этом документе написана только фамилия ее подзащитного, обвинив полицейских в служебном подлоге. Она просила вызвать в суд тех, кто задерживал Рыклина, но суд отклонил ее ходатайство. Видео задержания судья Чепрасова приобщить к материалам дела разрешила, но доказательством невиновности Рыклина не посчитала. Сам Рыклин объяснял суду, что на Болотной не было никакого митинга, а он стоял в одиночном пикете, но судью это не убедило. В итоге Александр Рыклин был приговорен к административному аресту на 10 суток.

На заседании по делу Шарова-Делоне выяснилось, что, согласно полицейскому протоколу, уведомление о проведении мероприятия на Болотной не подавалось. Шаров возразил, что подавал уведомление, и, когда мэрия отказала, объявил, что митинга не будет. Один из выступивших на суде свидетелей, научный сотрудник Института теоретической физики Михаил Лашкевич, в частности заявил, что Шаров призывал приходить только на одиночные пикеты и лозунгов не выкрикивал (в протоколе говорится, что Шаров выкрикивал лозунги и призывал к незаконному мероприятию). На заседании тоже смотрели видео, читали записи о задержании в Twitter. Адвокат Екатерина Горяйнова заявила, что полицейские протоколы противоречат материалам дела и сами себе. Тем не менее, Сергей Шаров-Делоне (выступавший в «Болотном деле» как общественный защитник Андрея Барабанова, приговоренного к трем годам и семи месяцам колонии) был так же, как и Александр Рыклин, приговорен к административному аресту на 10 суток.

На Ирину Калмыкову был оформлен протокол по 8-й части той же статьи — эта часть была введена все теми же летними поправками и предполагает наказание вплоть до месяца ареста за так называемое повторное нарушение порядка проведения мероприятия. Судила Калмыкову та самая судья Наталья Сусина, которая в августе прошлого года вынесла приговор четверым обвиняемым по «Болотному делу» — Елене Кохтаревой (три года и три месяца условно), Илье Гущину (два с половиной года колонии), Алексею Гаскарову и Александру Марголину (по три с половиной года колонии каждому). Калмыкова была приговорена к шести суткам ареста, несмотря на то, что у нее есть ребенок младше 14 лет (на этом основании она не подлежит административному аресту).

Ситуацию «Ежедневному журналу» прокомментировал политолог Дмитрий Орешкин:

Режим Путина попал в довольно узкую «вилку» им же сформированных идейных и функциональных установок. Он сам с помощью провокационных технологий сделал из мирной демонстрации 6 мая чуть ли не попытку революции или срыва инаугурации, чего там и близко не было. А теперь режим уже не может от этого отойти и не обращать внимания даже на локальные проявления поддержки узников 6 мая. Нужно продолжать делать вид, что это была какая-то мощная организация, имевшая целью начать «оранжевую революцию». Поэтому власть вынуждена их преследовать, а если не будет преследовать, значит, она вроде бы сомневается в том, что были приняты правильные решения. Так власть становится рабом принятой в 2012 году стратегии.

Кроме таких ментальных ограничений есть ещё и функциональные. Они всё сильнее боятся, так как понимают, что самое опасное сейчас – показать слабину, так как гражданские выступления будут продолжаться уже по другим, более серьёзным поводам и в гораздо менее дружественной социальной атмосфере. 6 мая 2012 года проходила абсолютно законная и подчёркнуто миролюбивая демонстрация. И если бы объединёнными усилиями «леваков», типа Удальцова, и охранки на мосту не случилось бы «бутылочное горлышко», то ничего такого бы не произошло. Люди спокойно прошли бы на Болотную площадь, вышли бы обратно, и никаких эксцессов не было бы. Но власть была в курсе намерений Удальцова, готова к ним и охотно их поддержала, создав все необходимые условия. И никто не убедит меня в обратном, потому что я сам там был и сам видел, что была создана ситуация, призванная спровоцировать людей на применение насилия, чтобы потом скрутить их всех и дать достаточно серьёзные сроки. Но несмотря на тщательную работу, ничего не получилось. Все кончилось лёгким махаловом с наиболее странными персонажами, и это власть сильно разочаровало.

Тем не менее, тех, кого она хотела посадить, она посадила. И должна продолжать сажать, потому что иначе какая же она власть? Она потеряет статус в своих же глазах. Ни о какой законности сейчас речи не идёт, как не шло и раньше, мы видим предсказуемые, традиционные и неинтересные методы удержания власти «по понятиям». Мы руководим – вы сидите под лавками и не смейте высовываться. И сейчас власть не может показывать слабину потому, что в ближайшие полгода-год до регионов докатятся выступления, обусловленные уже не идеологически, не неуважением к закону или к себе, а экономически. Люди будут терять работу, протестовать против дороговизны и так далее. И власть заранее показывает, что будет действовать жёстко, чтобы ни у кого не было соблазна.

Таким образом, в этой истории есть две составляющие. С одной стороны, власть сама себя напугала и вынуждена действовать, словно бы она борется с системной угрозой, спонсируемой чуть ли не Вашингтоном. А с другой стороны, она боится грядущих выступлений и сохраняет суровое выражение лица.