Сначала двое омоновцев подошли ко мне и попросили пройти с ними в автозак. Я в ответ попросил их представиться и объяснить причину задержания. Они (старший) представились, а причину объяснять отказались, поскольку законной причины не было. Я пошел со старшим по званию, шли рядышком, спокойно. Я оказался первым в этом автозаке. Буквально через минуту вошел Саша. Его взяли просто на ровном месте, без плаката, призывов или какой-то другой активности. Подошли сзади, под руки, и ко мне в компанию. Там мы звонили разным родным и знакомым, рассказывая о наших приключениях. Потом нас перевели в другое авто, где уже были наши коллеги и пара нодовок. Нас повезли в Мещанское отделение. Там нодовок быстро отпустили как социально близких, а на нас начали фальсифицировать протоколы всякие понаторевшие в этом нижние чины, которых и близко не было при задержании. Саша их стыдил, а офицеры лениво отбрехивались, что у нас есть возможность опротестовать эти протоколы.

Меня первым отвели дежурному офицеру, где было зафиксировано мое задержание, отобраны и переписаны вещи, а я был препровожден в обезьянник. Но там я просидел лишь несколько минут. Вдруг приходит тот же дежурный офицер, отдает мои вещи и предлагает пройти с ним. Меня отводят в общее входное помещение отделения. Там на меня накидывается энергичный адвокат и предлагает начать заполнять всякие бумаги. Но тут подходят два старших офицера и очень настойчиво просят мне покинуть отделение. Параллельно они кричат подчиненным, чтобы привели Рыклина, которого надо также выпроводить из отделения. Поэтому через пару минут вслед за мной на улице появляется удивленный Саша.

Уже позже вечером того же дня Саша и я по отдельности узнали, что через некоторое время после нашего выдворения (я не могу назвать это освобождением по ряду причин) в отделение нагрянули высокие чины из мэрии и ФСБ выяснять, с какого рожна нас выперли на свободу. Теперь Сашу разыскивают. Про себя пока не знаю.

Я так же не знаю, какие усилия разных людей привели к нашему выдворению из отделения полиции. Мои попытки сгруппировать разрозненные косвенные свидетельства привели к следующему результату. Странное решение мэрии и последующие незаконные задержания – инициатива Москвы. Тому есть несколько независимых подтверждений. Поскольку после нашего задержания начался большой шум, то, возможно, решили не обострять и выперли двух раздражителей, порождающих шум. Последующие события я отношу на счет давления ФСБ. Это предположение, основанное на общем соображении: всеми репрессиями против «политических» в стране дирижирует ФСБ. Возможно, они решили, что мы им нужны для чего-то.

Я подозреваю, что у офицеров, отправивших нас на улицу, неприятности из-за нас. Я прошу у них прощения, хотя вины за собой не признаю. Никакой. Они, эти служилые люди в полиции, ОМОНе и т.п., поставлены в условия вынужденного нарушения Конституции и законов под давлением политического руководства и ФСБ. И они это прекрасно знают. И мы знаем, что они знают. И политическое руководств вместе с ФСБ об этом знают. И все знают, что бесконечно так продолжаться не может. Либо взорвется, либо сгорит, либо провалится в преисподнюю.

Фото Александра Барошина.