Медиафрения. Герои русской весны
Те проблемы, а пожалуй что и муки, которые испытывают сегодня менеджеры и сотрудники российских государственных медиа, можно назвать неучтенными потерями информационных войн. На наших глазах формируется потерянное поколение пропагандистов. «Потерянным поколением» называли на Западе молодых людей, вернувшихся с фронтов Первой мировой. Трагедия этих парней, не умевших адаптироваться к мирной жизни, породила целую литературу середины ХХ века. Герои Хемингуэя и Дос Пассоса, Ремарка и О`Хары стали символами немногословного благородства одиночек на фоне безысходности судьбы и надвигающегося кошмара еще более жуткой войны.
Какая война, такие и герои. В информационных войнах не бывает ни доблести, ни благородства. Неучтенные жертвы этих войн и поколение пропагандистов, потерявших ориентиры в связи с временным затишьем, выглядит несколько экзотически даже для нашего ко всему привычного телеэкрана. Вот некоторые типажи.
Русский пранк, интеллектуальный и беспощадный
На минувшей неделе в телевизоре мало стреляли и бомбили. Зато много били в барабаны победы. Вернее, целых двух побед. Было объявлено, что мы победили в Сирии. Неважно, что ИГИЛ, которое обещали уничтожить, вроде неплохо себя чувствует. Главный сказал, что победили, значит, так тому и быть. Ну а основная победа случилась два года назад, и вся минувшая неделя была посвящена торжествам ВПК: Великой Покражи Крыма.
Естественно, главный героический крадун не сходил с экрана. Но для полноценной виктории нужны герои второго плана. И они были явлены народу. Одним из центральных сюжетов «Вестей недели» от 20.03.2016 был рассказ о подвиге, совершенном людьми, которых представили как Вована и Лексуса. За два последних года российский телезритель привык, что подобными кличками представляют боевиков Лугандонии: Моторолу, там, Абвера или Беса какого-нибудь. Но тут главный государственный канал страны обживали люди, чей героизм носит совершенно иной, специфический, характер.
«Русский пранк, интеллектуальный и содержательный» — такими словами предварил Дмитрий Киселев рассказ о новых героях русской весны. Пранк — телефонное хулиганство. Пранкер — телефонный хулиган. От обычного хулигана пранкер отличается тем, что обычный хулиган портит людям жизнь, находясь рядом с этими людьми, в физической досягаемости, а пранкер гадит издалека, из безопасного укрытия. Обычный хулиган рискует получить по физиономии, пранкер находится в полной безопасности. То есть обычный хулиган по сравнению с пранкером это просто д`Артаньян, сотканный из отваги и благородного риска.
Пранкеров Вована и Лексуса представляла Ольга Скабеева, что по правилам внутреннего распорядка ВГТРК означает самый высокий уровень, практически вип. За свой подвиг пранкеры удостоились приязни двух других культовых персонажей русской весны — главы Крыма Сергея Аксенова и прокурора Натальи Поклонской. И тот, и другая с подчеркнутым уважением пожимали руки двум мелким подонкам, которые, смакуя детали, рассказывали миллионам телезрителей, как они совершали многочисленные правонарушения, подпадающие под статью 20.1 КОАП РФ.
Особенно веселил Дмитрия Киселева их последний подвиг, когда пранкерам удалось обмануть Надежду Савченко и ее адвоката, Марка Фейгина, позвонив якобы от Порошенко. «Но самое забавное, что Фейгин вышел с листком перед всеми журналистами, перед всеми СМИ точно так, как было нужно нам», — захлебывается от счастья перед телекамерой Вован (в миру Владимир Кузнецов). После чего Вован и Лексус в сопровождении съемочной группы ВГТРК подходят вплотную к столику в кафе, за которым сидит адвокат Фейгин и начинают его провоцировать уже вживую. Адвокат Фейгин — довольно крупный мужчина, и что-то мне подсказывает, что без съемочной группы ВГТРК пара мелких пакостников вряд ли решилась бы оказаться от него на расстоянии вытянутой руки. Но под защитой родного телевидения подонки чувствовали себя в привычной безопасности.
Ольга Скабеева и Дмитрий Киселев торжественно представляют перечень персон, ставших жертвами телефонных хулиганов. Среди них главы государств, которые по странному стечению обстоятельств вот именно в этот момент испортили отношения с Путиным: президент Турции Эрдоган, Белоруссии — Лукашенко, Молдовы — Тимофти и Украины — Порошенко. «Говорят, что нам Путин лично дает задания. Мы устали открещиваться от этой версии, иногда хочется уже согласиться», — кокетничает Лексус. Технология провокаций, жертвами которых становятся главы провинившихся перед Путиным государств, как объяснили пранкеры, очень проста и доступна каждому: через офицеров спецсвязи. Естественно, никакой поддержки спецслужб не требуется, чтобы узнать номер спецсвязи и обмануть офицера, убедив его в том, что с ним общается глава другого государства или такой же офицер иностранной спецслужбы. Любой из нас может в этом убедиться, позвонив, например, Обаме или тому же Путину. Было бы желание и тема для разговора.
Власть отвратительна, или как минимум неприятна. Любая. Начальники всех государств финансируют шпионаж друг за другом. Организуют подслушивание и подсматривание. Разница в масштабах и стилистике зла. США подслушивают весь мир. Это одно из главных обвинений, которое выдвигает против них наша пропаганда. Россия травит полонием своих врагов в столице другого государства, а отравителя делает депутатом своего парламента, назначает героем. Это к вопросу о масштабах зла. К вопросу о стилистике. Мелкое телефонное пакостничество, не только поставленное на службу государства, но и публично прославляемое, это отличительная особенность современной российской власти. Интересно, какие еще статьи УК и КОАП РФ будут представлены отечественным телевидением в качестве доблести и примера для подражания?
Герои импортозамещения
Не такое большое искусство рассказывать россиянам о том, как мы всех сделали за рубежом, а также о том, как там все ужасно. Поскольку подавляющее большинство соотечественников за рубежом никогда не были. Намного сложнее убеждать телезрителей в том, что внутри страны власть все делает правильно. Тут кроме телевизора есть и другие источники информации.
Особенно неприятно освещать экономические проблемы. В «Воскресном вечере» у Владимира Соловьева, когда речь заходит о российской экономике, обычно используется трехшаговая схема. Сначала говорится о том, какие мудрые и верные указания дал президент Путин. На втором шаге выясняется, что никто эти указания не выполняет. Виновато правительство, в котором засели либералы, все сплошь из проклятых девяностых. О том, почему такой замечательный президент назначает такое ужасное правительство, вопроса никогда не возникает. Зато всегда возникает третий обязательный элемент трехходовки. После возгласа «Доколе!» следует непременный призыв создать СМЕРШ и обязательное выражение готовности Соловьева возглавить его лично.
Программа «Воскресный вечер» от 20.03.2016, в части, посвященной импортозамещению, отличалась, пожалуй, рекордной бестолковостью. Понять то, что говорил единственный представитель власти депутат Виктор Звагельский, было решительно невозможно.
Он выступал часто, говорил долго, горячо и крайне убедительно. Вернее, его речь казалась бы убедительной, если бы он говорил на языке, непонятном для всех, кто его слушает. Но он, увы, говорил на русском. Это несколько мешало, поскольку все слова были знакомыми, но произносились они в таком порядке, как будто депутат Звагельский передает шифрованное сообщение своему секретному агенту и не нашел ничего лучше, как использовать в качестве канала секретной связи главное государственное телевидение.
Сначала депутат Звагельский сообщил, что и правительство, и депутаты прилагают все силы, чтобы поддержать бизнес, убрать всю лишнюю нагрузку на него и перестать его кошмарить. Это было сказано с огромным энтузиазмом и даже с каким-то внутренним страданием. Чувствовалось, что человек говорит о наболевшем. И тут же, без всякой паузы, с болью в голосе — о том, какие возмутительные поборы и кошмарные правила устанавливаются для бизнеса в этой стране. Депутат Звагельский не уточнил, кто именно принимает эти ужасные законы, по которым бизнес не может существовать. Возможно, партия «Единая Россия», членом которой является депутат Звагельский, вся в полном составе захвачена в плен террористами и пишет законы под их диктовку. Возможно, в стране был переворот и депутат Звагельский вместе со своей партией, а также с Путиным и Медведевым находятся в оппозиции, а у власти Навальный, который специально гнобит российский бизнес, выполняя задание ЦРУ.
«Все стратегии не работают, но мы их продолжаем последовательно реализовывать», — непреклонно заявил депутат Звагельский, и было видно, что с этого пути его сбить не удастся никому.
Но самое сенсационное сообщение депутат Звагельский сделал, когда погрузился в конкретику импортозамещения. При этом депутат Звагельский обнаружил глубочайшие познания в экономике, а также в некоторых областях химии. «Пачка масла не должна стоить 600 рублей!» — провозгласил свой продовольственный манифест депутат Звагельский. Я потом специально проверил в записи на ютубе и убедился, что депутат Звагельский говорил именно о пачке, то есть о 200-граммовой упаковке, а не о цене за килограмм. Впрочем, следующая реплика депутата Звагельского затмила все, что он говорил до того. «Если вы продаете масло за тысячу рублей, то оно будет лежать на прилавке, пока не превратится обратно в молоко», — строго предупредил депутат Звагельский всех остальных экспертов в студии, большая часть которых всю свою жизнь была занята производством сельхозпродукции. Когда Соловьев попытался осторожно уточнить у депутата Звагельского, как возможно это волшебное превращение, депутат Звагельский твердо дал понять, что знает, о чем говорит, при этом на его лице была печать убежденности, свойственной средневековым алхимикам, несокрушимо верящим, что свинец непременно превратится в золото, если подобрать нужные заклинания.
Судя по результатам деятельности Госдумы и правительства, вся экономическая политика РФ сводится к попыткам найти нужные заклинания, которые превратят экономику страны в конкурентоспособную, создадут жизнеспособные институты и заставят работать аппарат управления. Складывается убеждение, что средневековые алхимики справились бы с этой задачей как минимум не хуже.
Фото: Александр Щербак/ТАСС