В Гааге 24.03.2016 завершился процесс, который длился шесть с половиной лет. Южнокорейский судья О-Гон Квон зачитал приговор бывшему президенту Республики Сербской Радовану Караджичу: 40 лет тюрьмы за совокупность военных преступлений.

Караджича обвиняли по одиннадцати пунктам. Суд признал его виновным по десяти, по одному — оправдал: убийства и насильственные выселения хорватов и боснийских мусульман из 7 боснийских городов в 1992 году не были признаны судом геноцидом.

Вот пункты обвинения: 1. Геноцид. 2. Соучастие в геноциде. 3. Истребление людей как преступление против человечества. 4. Убийства как преступления против человечества. 5. Убийства как нарушения законов или обычаев войны.6. Преднамеренные убийства как нарушения Женевской конвенции. 7. Преследования по политическим, расовым и религиозным мотивам. 8. Депортации как преступления против человечества. 9. Другие негуманные действия. 10. Терроризация гражданского населения. 11. Взятие заложников.

Может показаться, что пункты обвинения дублируют друг друга, что есть повторы. Это не так. Под лаконичным названием каждого пункта обвинения скрываются разные преступления и эпизоды той кровавой войны, унесшей в совокупности свыше 100 тысяч жизней. Например, из двух пунктов обвинения в геноциде остался один, бесспорный: резня в Сребренице.

Это самое жуткое преступление из всего списка. В 1993 году ООН объявил Сребреницу, в которой большинство жителей составляли мусульмане, «безопасной зоной», свободной от боевых действий. Тем не менее, армия Республики Сербской в этом же году начала осаду города и в июле 1995 года захватила его. В качестве заложников были взяты голландские миротворцы из контингента ООН. Мусульман стали выселять из города. Вечером 11 июля 1995 года колонна беженцев, состоявшая из мужчин в возрасте от 10 до 65 лет, вышла из Сребреницы и была атакована армией Республики Сербской. Убито 8 тысяч человек.

В ходе осады Сараево, длившейся 44 месяца, при артиллерийских обстрелах погибли несколько тысяч человек.

Караджич перешел на нелегальное положение в 1996 году, почти 13 лет скрывался и в 2008 году был пойман и отправлен в Гаагу. Своей вины не признал, заявил, что преступления совершали отдельные солдаты и полицейские по собственной инициативе, а командиров они о своих действиях в известность не ставили.

Истоки преступлений Радована Караджича лежат в попытках реализовать на практике некий набор политических ценностей, многие из которых и сегодня распространены в Европе. Главная ценность в этом наборе — национализм государственнического толка. «Сербы в состоянии вообще ничего не есть, но без своего государства обойтись не могут» — эти слова Караджича стали символом «собирания сербского народа» в единое государство, которое обошлось народам бывшей Югославии в конечном итоге в 100 тысяч жизней.

Проект «Великой Сербии», который вынашивал Радован Караджич, а по сути, попытка воссоздать Югославию на сербской национальной основе, был проектом явно имперским. И это вторая гибельная политическая ценность, попытка воплощения которой силовыми методами привела Радована Караджича в Гаагу.

Третья политическая хворь бывшего президента Республики Сербской — идея союза православных государств — не была никак реализована, но то, что она сидела в его голове, характеризует его как политического мыслителя определенного толка. В 1994 году Караджич предложил Греции объединиться в Сербско-Греческую Конфедерацию. Греция от такой благодати благоразумно отказалась. Идеи, предложения и ценности сами по себе неподсудны, так что это лишь дополнительный штрих к портрету.

Сказать, что для российских властей вся эта история с судом над Караджичем крайне неприятна, — значит не сказать ничего. Российский официоз прилагал все силы, чтобы ее не допустить. В июле 2015 года Россия воспользовалась своим правом вето и заблокировала Резолюцию ООН, в которой резня в Сребренице признавалась геноцидом. Тем не менее, на решение Гаагского суда повлиять не удалось.

Поэтому это решение в прокремлевских СМИ либо замалчивается, либо шельмуется. В колонке, размещенной в РИА Новости под заголовком «Предпоследняя жертва международного трибунала», политолог Ростислав Ищенко упрекает Гаагу в предвзятости и несправедливости, мол, против сербов и черногорцев рассмотрено 92 дела, а против хорватов, боснийских мусульман, македонцев и косовских албанцев всего 60.

То есть в голове политолога Ростислава Ищенко живет такая картина справедливого мира: поскольку в общей бойне участвовали все народы бывшей Югославии (что правда) и преступления совершали представители всех народов (что также недалеко от истины), значит, надо ввести равные квоты на обвинительные приговоры, например, против каждого народа по 20 дел.

Гармонию справедливого правосудия от политолога Ищенко несколько портят три обстоятельства фактического свойства. Во-первых, 80% жертв среди гражданского населения были боснийские мусульмане. Около трети из них — женщины и дети. Боснийские мусульмане составили почти две трети от общего числа погибших (включая военных). Причиной тому второе обстоятельство, нарушающее симметричную гармонию ответственности от политолога Ищенко.

Практически все вооружение югославской армии было захвачено армией Республики Сербской, в силу чего сербы воевали против плохо вооруженных, а часто и вовсе безоружных боснийских мусульман и хорватов. Ну и, наконец, в-третьих — имперская идея Великой Сербии, попытка реализации которой и стала главной причиной бойни. Для Гаагского трибунала оказались чуждыми понятия этнической или религиозной предвзятости или предпочтительности. Поэтому в суде христианской по своей культурной основе Европы был равный подход к христианам-сербам и к боснийским мусульманам. И в этом пропасть между подходами современной Европы и России, которая до сих пор живет в мире, где есть народы-«братушки» и народы-«враги».

Если политолог Ищенко еще как-то пытается обосновать свое неприятие приговора Караджичу, то «Комсомолка» устами Дарьи Асламовой никакими аргументами не заморачивается. «Поэт, врач-психиатр, сербский политик Радован Караджич осужден сегодня на 40 лет лживым Гаагским трибуналом», — сообщает Дарья Асламова, не утруждая себя доказательствами «лживости» международного суда. Впрочем, нет. Некоторые основания у Асламовой есть. Она вспоминает свою встречу с Караджичем 23 года назад. Он читал ей стихи на сербском языке, угощал красным вином и подарил девушке Асламовой диктофон. Что еще нужно, чтобы признать Караджича невиновным во всех преступлениях, в которых его обвиняют?

Причина, по которой путинская Россия крайне болезненно относится к приговору в отношении Караджича, вполне очевидна и лежит на поверхности. Путин болен теми же болезнями, только в более острой форме. Попытка собирания «Русского мира» в том числе и силовым путем — это тот же проект «Великой Сербии» с поправкой на масштаб. Неуважение к международному праву, наплевательство на международные договоры и прямые указания Резолюций ООН, ставка исключительно на силовые методы решения конфликтов — все это роднит бывшего лидера «братушек» и вождя россиян. Путин очень внимательно и наверняка многократно смотрел видео с последними минутами жизни Каддафи. В эти дни ему готовят краткий дайджест из нескольких миллионов страниц доказательств по делу Караджича. И то и другое ему явно очень не нравится. Но выбирать все равно придется между этими двумя вариантами. 

Фото:

1.USA, New York, Radovan Karadzic. Marty Lederhandler. ASSOCIATED PRESS/TASS

2. Imago/TASS,

3. 24.03.2016. Сербия. Акция Сербской радикальной партии в поддержку Радована Караджича в Белграде. Andrej Cukic/AP/TASS