СНВ под угрозой
Мы уже вступили в новую гонку вооружений. 400 межконтинентальных баллистических ракет, которые намечено развернуть в России к 2020 году, 8 атомных подводных лодок — это разве не гонка вооружений? Другое дело, что эта гонка качественная, а не количественная. Общее число ядерных зарядов не растёт, просто снимаются старые и вводятся новые, более совершенные. Но на последнем этапе холодной войны, в 80-е годы, гонка вооружений именно так и шла, более эффективные и смертоносные системы вводились вместо устаревших. Так что говорить, будет ли гонка вооружений или нет — значит просто не понимать ситуацию. И по оборонительным системам, и по высокоточным планирующим гиперзвуковым она уже идёт.
Что касается конкретно вопроса с размещением ПРО, то мы реагируем жёстко, хотя эти планы НАТО были известны много лет назад. 24 перехватчика, которые размещаются в Румынии, абсолютно никакого отношения к нашим силам не имеют, и при всём желании не смогут даже одну нашу ракету перехватить, просто по досягаемости и скорости. Но в политическом отношении это для нас крайне неприятно. Россия вообще выступала против американской программы ПРО, утверждая, что она дестабилизирует стратегический баланс. И никаких вразумительных доводов, почему это не так, американцы не предоставляют. Просто говорят, что это не против нас.
Действительно, по техническим характеристикам систем, которые там размещаются, это мало как на нас влияет. Но что будет через 10-20 лет, никто не знает. И в этом заключается главная проблема: американцы вообще не идут ни на какие, даже самые общие, ограничения параметров, которые освободили бы нас от этого беспокойства. На высоком уровне у нас говорилось, что эти ракеты могут быть моментально перепрограммированы в наступательные средства. Это не так: перехватчики, которые там установлены, не могут быть легко использованы для удара по наземным целям. У них другая головная часть, другая система наведения. Но вместо них там могут быть размещены крылатые ракеты большой дальности. Потому что сейчас на кораблях и перехватчики, и ракеты большой дальности «Томагавк» используют универсальные пусковые установки. И мы, наблюдая за этим извне, со спутников и самолётов, не сможем отличить шахты в Румынии, приспособленные для одного типа вооружения, от другого. Конечно, они разные, но уверенности у нас нет. И хотя в стратегическом значении 24 ракеты в Румынии и столько же в Польше мало что изменят, учитывая, что они уже есть и на море, в плане договора СНВ это являлось бы техническим нарушением. И для чистоты эксперимента такие технические вопросы следовало бы нам решить.
Например, можно было бы договориться о праве на проверку с коротким временем предупреждения, чтобы инспекторы имели возможность открыть шахты и убедиться, что там стоят не «Томагавки», а антиракеты. Это было бы возможно сделать, если бы с обеих сторон была политическая воля, но её нет. Точно так же мы могли бы предоставить технические возможности удостовериться, что наши системы «Искандер» по дальности не превышают 500 километров и, соответственно, не нарушают условия СНВ. Но тут тоже нет ни политической воли, ни договорённостей.
Поэтому можно резюмировать, что исторический и очень важный для безопасности договор об СНВ под угрозой. Тем более что в России уже давно на высоком уровне высказывались сомнения в его целесообразности для наших интересов, вне зависимости от других факторов, поскольку он мешает создавать ракеты для защиты от других ракетно-ядерных держав. Технически нарушения со стороны НАТО есть, что признаётся многими и в США. Решить их можно было бы техническим путём, если бы было обоюдное желание разбираться с такими эксцессами, которые появляются в любом договоре, потому что изменяются технические средства и некоторые из них попадают в «серую зону» между тем, что запрещено, и тем, что разрешено. Но воли нет, ни одна из сторон не готова признать, что другая имеет обоснованные претензии. Вместо этого и Москва, и Вашингтон категорически отвергают критику в свой адрес и столь же категорически высказываются в адрес оппонента, как будто эти претензии являются уже доказанным фактом. Гонка вооружений уже идёт, и если мы срочно не примем меры для подписания новых соглашений, то в ближайшие 10 лет она станет большой, многоканальной, многосторонней и очень опасной. Но пока никакие меры не принимаются, не обсуждаются и даже не стоят в повестке дня правительств.
Что касается рельсового оружия, то экспериментов проводится много. Электромагнитная пушка для противоракетной обороны разрабатывалась ещё 30 лет при президенте Рейгане. Эксперименты проводились, чертежи делались. Но сейчас все опять говорят о «новом оружии». Не будет никакого «нового орудия» в ближайшие 20 лет! Для того чтобы от эксперимента перейти к созданию системы, имеющей какой-то стратегический эффект, нужны десятилетия. Большинство таких систем отсеивается на разных стадиях как слишком дорогостоящие, слишком сложные или недостаточно эффективные. Они сравниваются с другими уже существующими моделями, и зачастую оказывается, что такие фантастические проекты увлекательно звучат, но серьёзных задач более эффективно и за меньшую стоимость не решают. Так что по поводу рельсового оружия пока не стоит поднимать никакого шума.
Фото: Головная часть межконтинентальной баллистической ракеты РС-18 "Стилет" (SS-19 Stiletto) в шахте перед учебно-боевым пуском со стартового комплекса космодрома Байконур. Сергей Казак/ТАСС
Если вы приняли решение поддержать «Ежедневный журнал»,
вы можете сделать перечисление с назначением платежа
