Кто только в последние дни не посчитал своим долгом лягнуть Виктора Шендеровича за его добрые слова о покойной Елизавете Глинке! В каких только грехах его не упрекали: от коллаборационизма (если выражаться мягко) до перехода на сторону агрессора в украинской и сирийской войнах… Ну, бывает, вот Антон Красовский, например, к некоторому изумлению либеральной публики, стал певцом нашей «благородной миссии» в Сирии. Но ведь Шендерович ни словом, ни полсловом от своих прежних позиций не отрекся, а либеральная общественность, кажется, готова загрызть человека насмерть.

Что делать, «заслужил». А именно, посмел, объясняя феномен доктора Лизы, с которой был знаком лично, сказать, что Елизавета Глинка летела на чужую боль, как железо на магнит, что была она миссионером, что так, к сожалению, устроена наша жизнь, что, чтобы помогать людям, иногда приходится дружить и с Путиным. Просил, если кто способен радоваться гибели людей в том злосчастном самолете, самому забаниться в его фейсбуке и не значиться больше в друзьях. А еще горестно поражался тому, «как же нас стравили».

Виктор Анатольевич вряд ли нуждается в моем заступничестве, как, тем более, в нем не нуждается покойная Елизавета Глинка, но все последние дни я только и делаю, что пытаюсь держать оборону в соцсетях и других интернет-ресурсах, доказывая, на мой взгляд, совершенно очевидные истины.

Для себя же тщетно старюсь понять причину этого дружного озверения, будто людей хуже Глинки и страшнее Шендеровича просто не сыщешь.

Самое простое объяснение я нахожу в том, что у каждого человека есть свой предел понимания поступков другого человека. В контексте феномена Глинки многие просто не могут представить такой уровень сопереживания, которым эта женщина, вероятно, была наделена от рождения. Поэтому люди, у кого уровень эмпатии несопоставимо ниже, не раздумывая, приписывают действиям доктора Лизы самые чудовищные побудительные мотивы. Так, пропагандист Дмитрий Шушарин написал в фейсбуке о Елизавете Глинке следующее: «Международная аферистка под лубянской крышей, причастная к мокрухе в киевском и ебургском хосписах. и прочих веселостей много». Можно было бы не иллюстрировать мою мысль этим грязным, совершенно не имеющим под собой оснований высказыванием, если бы оно не сливалось с другими подобными, образующими ужасный в своей кощунственности, но многоголосый и дружный вой гиен над телами покойных.

В данном контексте не мертвые, а как раз живые «сраму не имут».

Мне самой еще совсем недавно очень трудно, почти невозможно было представить, что человек может вынести за скобки своих действий политику как таковую. Всю, включая Путина со всей его камарильей. Именно поэтому поначалу я относилась к этой истории несколько иначе. Но мне было важно разобраться и понять, что же делал и чем руководствовался человек, в которого сейчас посмертно слишком многие норовят бросить камень. И я стала внимательно читать и слушать разные интервью с Елизаветой Глинкой. Интересные, убедительные и глубокие, без рисовки и самолюбования героини.

По мере того как проходило это знакомство, такие абстрактные понятия, как альтруизм, милосердие и сострадание начали для меня воплощаться в конкретный человеческий образ.

«И праведность на службе у порока» — так с помощью Шекспира объяснил самое уязвимое для критиков доктора Лизы место Виктор Шендерович. Не соглашусь. Служила она все же милосердию. А с пороком в лице нынешнего режима вынужденно взаимодействовала. Ведь если «милосердие выше справедливости», то выше политики оно и подавно.

В городе, где я живу, похоронен Мчислав Пемпер, и всякий раз, приходя на кладбище, я прохожу мимо его могилы.Сподвижник Оскара Шиндлера, он умер относительно недавно. Если кто не знает, то именно Мчислав Пемпер составил по просьбе Шиндлера знаменитый список, позволивший спасти 1200 евреев.

Пемпер работал стенографистом коменданта лагеря. Здесь, в концлагере, он и познакомился с Шиндлером, успешным бизнесменом и эсэсовецем. Камни в Шиндлера летят до сих пор, его обвиняют во всех тяжких. Заодно с ним достается и его сподвижникам. Но все это не имеет никакого значения.

Шиндлер, Пемпер и Штерн, рискуя собственной жизнью, спасли более тысячи жизней других людей. Все остальное, включая нападки тех, кто никого не спас, но превосходно умеет клеймить позором «за сотрудничество с режимом», абсолютно несущественно.

«А вы вот бомжам на Курском вокзале помогали? Нет! А она помогала. Всегда очень удобно быть моралистом на чужом фоне», — написал в фейсбуке человек по имени Лев Кадык. Как незатейливо высказана очень точная мысль, обращенная к армии обличителей. Мне смысл этих слов очень понятен. Не так давно в родном Петербурге я зашла в метро на Площади восстания. Тяжелые двери впускали внутрь с мороза в теплоту помещения нескончаемую человеческую реку. Между двух массивных дверей у каменной стены сидел бомж. Классический бомж, очень грязный, к тому же без ноги. Опираясь на костыль, он пытался подняться и не мог, приподнимался и оседал. А река плыла в своем неизменном русле мимо — из холодного города в теплоту метрополитена. Этот поток и меня занес внутрь и уже тащил дальше к эскалаторам, но что-то меня остановило, и я вернулась к бомжу, чтобы помочь ему подняться.

Я подставила человеку свое плечо и стала поднимать его, ловя на себе брезгливые и неприязненные взгляды. Я понимала, что для тех, кто идет мимо, мы едины, как скульптура Мухиной «Рабочий и колхозница». Но я переоценила не только свои физические силы, но и силы моральные. От человека так дурно пахло и так велика была опасность, что на меня перепрыгнет какое-нибудь насекомое, что после первой неудачной попытки помочь ему подняться вторую предпринимать я не стала.

Так подробно описываю эту мизансцену только потому, что, едва прикоснувшись к этой беде, я от нее сразу же отшатнулась. А доктор Лиза, как бы ни был велик ее страшный грех перед всей нашей либеральной общественностью, не отшатывалась, а принимала этих изгоев со всеми их вшами, язвами и специфическими запахами в свои человеческие объятия.

Ах, ну да, конечно же Глинкой двигала исключительно корысть: жажда славы и денег! Не для всех в этом мире открываются столь заманчивые и приятные возможности…

Фото: Россия. Москва. 30 октября. Исполнительный директор фонда "Справедливая помощь" Елизавета Глинка (Доктор Лиза) с ребенком в вагоне поезда "Донецк-Москва" на Курском вокзале. Елизавета Глинка (Доктор Лиза) привезла в Россию девять тяжелобольных детей из Донецка. Валерий Шарифулин/ТАСС