Сегодня ветерану демократического движения Мальве Ланда исполняется 100 лет. В слове «ветеран» нет ни капли иронии или пафоса – Мальва Ноевна действительно самый настоящий ветеран, самый пожилой на сегодняшний день участник диссидентского сопротивления. 

Последние три года она живет в Израиле, в Хайфе, где ей смогли обеспечить уход и окружить заботой. Да, она неважно себя чувствует, быстро устает, много спит. А чего еще можно ждать после ста лет такой неспокойной жизни, какую прожила Мальва Ланда? 

Она всю свою трудовую жизнь работала геологом, потом включилась в диссидентскую деятельность. Подписывала коллективные протесты и воззвания, защищала политзаключенных, ездила к ним на свидания и в ссылку, приходила на политические суды и стояла в декабрьские морозы на молчаливой демонстрации у памятника Пушкину. Она входила в первый состав Московской Хельсинкской группы, которая была тогда независимой и оппозиционной в отличие от того позора, в какой превратилась сейчас. Мальва Ланда подготовила многие документы группы, участвовала в пресс-конференциях, поддерживала связи с западными корреспондентами в Москве. 

Она всегда была неутомима и бесстрашна, подвижна и неуловима, часто просто недосягаема для КГБ. И ведь тогда, в 70-х, ей было уже под шестьдесят, а это не лучший возраст для постоянной беготни, нагрузок и риска. Как-то после очередной ее поездки по делам Фонда помощи в одной советской газете появилась пасквильная статья о ней под заголовком «Старушка с торбочкой». Чекисты опять «потеряли» ее и отыгрывались за свой провал в прессе. Однако эта «старушка» могла дать форы многим молодым — неторопливым и рассудительным. 

Как бы КГБ ей ни угрожал, чем бы ее ни запугивали, она для себя даже не рассматривала возможность эмигрировать. Она не из разряда тех ловких диссидентов, которые вовремя уехали из страны и вовремя вернулись. Она не занималась планированием собственной безопасности и политического успеха. Мальва Ланда — человек чести, а не страха, выгоды и расчета.

После ареста в 1977 году Александра Гинзбурга Мальва Ланда вместе с Кронидом Любарским и Татьяной Ходорович стала распорядителем Фонда помощи политзаключенным. Ее дважды судили: один раз по вздорному обвинению в поджоге собственного дома, другой раз — за распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй. Она дважды была в ссылке — в Сибири и в Казахстане.

После крушения коммунизма и развала СССР Мальва Ланда не ринулась во власть, не пыталась использовать свое диссидентское имя в сомнительной политической игре. Она работала в еженедельнике «Экспресс-Хроника», поддерживала связи с друзьями и, сколько могла, вела свою страницу в Фейсбуке. Она не искала успеха на общественном поприще, оставаясь независимой, инакомыслящей и свободной. 

Ни «Мемориал», ни Сахаровский центр, ни любая другая правозащитная организация в России не устроили чествования в ее столетие. Это и понятно, ведь Мальва Ланда никогда не кичится тем, что она «старейшая из ныне действующих»; никогда не входила в общественные советы при МВД или Минюсте, никогда не заседала в Общественной палате или Совете по правам человека при президенте; никогда не брала кремлевские гранты, как это делает сегодня едва ли не большинство российских правозащитников. Мальва Ланда всегда была подлинным правозащитником, а не лукавым жнецом, собирающим свой урожай на поле правозащитной коррупции. 

Сегодня Мальве Ноевне 100 лет. Немногим удается отметить такой юбилей. И даже не знаешь, что пожелать человеку, прожившему такую большую, честную и яркую жизнь. И все же, дорогая Мальва, здоровья Вам и еще долгих лет жизни!