Часть II. Триумф и неудача Михаила Саакашвили

В ряду стран, воровство и коррупцию если не победивших, то резко снизивших вес этих пороков в общей жизни государства, с недавних пор называют Грузию, по праву связывая это прежде всего с именем ее президента в 2004-2013 гг. Михаила Саакашвили. Пример для нас интересен еще и потому, что, несмотря на всю специфику национальной ментальности грузин и несопоставимость размеров стран и численности населения, Республика Грузия является таким же молодым постсоветским новообразованием, как и Российская Федерация (и так же имеет многовековую историю собственной государственности, прерванную лишь на два века вхождением в романовскую, а затем в советскую империю).

Являясь бесспорным локомотивом грузинских реформ начала XXI века, Саакашвили после ухода с президентского поста имел еще один опыт борьбы с коррупцией и воровством — речь о коротком «одесском» эпизоде его политической биографии, когда он был приглашен постмайданным руководством Украины на губернаторство в этот во многих отношениях, и прежде всего в криминальном, проблемный регион. Рассматривая в одном материале эти два, пусть и несопоставимые по масштабам, периода его деятельности мы сможем лучше понять, насколько велика роль личности реформатора, когда он приходит на свое, уготованное ему Провидением место, и насколько тот же самый человек оказывается бессилен, пытаясь решить сходные задачи в чуждой и не свойственной для него среде обитания.

Начнем с его успеха, для чего, естественно, надо понимать состояние страны на тот момент, когда реформатор начал действовать.

Грузия. Краткий очерк новейшей истории — советский период

Опустив тысячелетнюю историю этого одного из древнейших народов мира (создание первых известных грузинских государственных образований относится к XХ—XVII вв. до н. э.), начнем отсчет с позднесоветского периода. Грузинская ССР была не худшим местом для проживания подданных советской империи: ориентированная больше на сельское хозяйство, но и с кое-какой промышленностью экономика, достаточно высокая общая образованность и культура народа. Но вот традиции плутовства здесь были всегда сильны. Коррупция в скрытом виде, конечно, присутствовала на всей территории СССР, но Грузия была одной из тех республик, где это явление было почти неприкрытым. Взятки инспекторам ГАИ были обычным явлением повсеместно, но в Грузии носили характер чуть ли не официальной дани. О расценках грузинских судей на снижение срока уголовного наказания ходили анекдоты. Качество полученного там высшего образования было сомнительным, и вовсе не из-за низкого уровня преподавания (он был в грузинских вузах как раз достаточно высоким), а в связи с тем обстоятельством, что диплом о высшем образовании можно было банально купить. Как и вообще почти любой документ.

Выделялся из «общесоюзного» и криминальный мир. Грузинские воры в законе имели репутацию наиболее последовательных хранителей традиций и понятий преступного сообщества. Вместе с тем они с начала 80-х гг. ратовали за тесные контакты с властью, что требовалось для удовлетворения их возросших экономических амбиций (начиная с 1979 года они контролировали цеховиков, т. е. подпольных предпринимателей). Не достигнув консенсуса на «всесоюзных» сходняках (ортодоксальные воровские понятия отрицают какое-либо взаимодействие с государством), на родине грузинские авторитеты тем не менее начали практиковать диффузию власти и криминального сообщества, чему немало способствовали неизбежные клановые связи (грузины хоть и христианский по культуре, но все же кавказский народ).

Для осознания всех проблем, которые стояли (и стоят по сей день) перед Грузией, необходимо еще понимать национальный состав и административное деление Грузинской ССР, в границах которой формально и до сих пор существует независимое грузинское государство. Кроме грузин (которые тоже делятся на субэтносы — мегрелов, кахетинцев, сванов, аджарцев и других) на территории республики компактно жили еще и этнически отличные от грузин абхазы и осетины. Первые проживали компактно на западе, образуя Абхазскую автономную республику в составе Грузинской ССР. Этнические абхазы, однако, в населении автономии составляли заметное меньшинство (по переписи 1989 года 17,8% при 45,7% грузин, 14,6% армян и 14,3% русских), что не мешало им претендовать на статус титульной нации. Межэтнические отношения, ровные на низовом уровне, на уровне национальных элит не были мирными. В течение всего советского периода абхазы по возможности сопротивлялись грузинизации своей республики (в частности, в 1954 году добились отмены введенного с 1938 года грузинского алфавита, переведя абхазскую письменность на кириллицу).

Если абхазы проживали на своей нынешней территории издревле, то соседствующие с грузинами на севере осетины начали заселять некоторые ущелья горной части исторической Грузии лишь с XVII века. В отличие от абхазов осетины всегда составляли на территории Южной Осетии большинство: по переписи 1989 года среди 98 тысяч населения Юго-Осетинской автономной области насчитывалось 66% осетин и 29% грузин. Как правило, большинство жило в отдельных грузинских и осетинских селах. Около половины населения жили в административном центре области — городе Цхинвали. Следует также понимать, что осетины — разделенный народ, бо́льшая их часть жила за Главным Кавказским хребтом в Северо-Осетинской автономной республике, входившей к РСФСР. Отношения между грузинами и осетинами в советское время были, как и в Абхазии, непростые, но на низовом уровне ровные — тоталитарное государство не допускало открытых проявлений межэтнических конфликтов. На уровне же национальных элит конфликты были всегда. Так, официальными языками в автономии были грузинский и русский, при том что на осетинском языке велось преподавание в некоторых школах, хотя грузинские власти этому часто препятствовали.

Свою автономную республику в составе Грузинской ССР имели также аджарцы, являющиеся этническими грузинами, часть из которых исповедовала ислам — эта территория в средние века одно время находилась под властью турецких султанов.

В целом состояние, в котором Грузия подошла к моменту распада Советского Союза, без преувеличения можно охарактеризовать словами А. Д. Сахарова, еще в 1989 году назвавшего Грузию «малой империей». Эта-то бомба и разорвалась в начале 90-х годов минувшего века, и это необходимо для понимания уровня задач, с которыми столкнулся в начале нынешнего века Саакашвили, и общего фона, на котором ему пришлось эти задачи решать. Начнем, однако, с его предшественников.

Начало 90-х: криминализованная и коррумпированная «малая империя»

Первым всенародно избранным президентом страны, тогда еще республики в составе СССР, стал в начале 1991 года Звиад Гамсахурдиа, завоевавший популярность жесткой и бескомпромиссной установкой на государственную независимость и недвусмысленными обещаниями построить Грузию для грузин. Но весь пар ушел в свисток, в инстинкты и ритуалы, антиимперские по отношению к Советскому Союзу, но вполне имперские в отношении национальных меньшинств самой Грузии. Управлять пробужденным им праздником непослушания у Гамсахурдиа не получилось, и уже к середине единственного отпущенного ему для власти 1991 года страна пошла вразнос. Каждый, кто мог, организовывал свою армию и норовил развязать войну.

Вдохновленные распадом большой советской империи, не теряют времени и элиты национальных меньшинств, работая на распад малой, грузинской. В такой ситуации поднимают головы недовольные и в самой Грузии. После расстрела митинга оппозиции в центре Тбилиси в конце декабря вспыхивает двухнедельная гражданская война, и Гамсахурдиа бежит из страны.

 На смену Гамсахурдиа пришел Эдуард Шеварднадзе — легенда Перестройки, министр иностранных дел СССР в горбачевское время, авторитет мирового уровня. Общепринято считать, что предложил его кандидатуру и пролоббировал ее в среде своих коллег известный вор в законе Джаба Иоселиани, впоследствии и сам значимая фигура на политическом небосклоне Грузии. Если вдуматься, то сам этот факт исчерпывающе характеризует состояние тогдашней грузинской политики. В международном политическом обиходе Грузию так и называли: failed state («несостоявшееся государство»).

Между прочим, будучи до своего назначения в Москву в 1972–85 гг. первым секретарем Компартии Грузии (а до того еще 7 лет министром внутренних дел республики) Шеварднадзе уже имел опыт борьбы с коррупцией и воровством. За первые полтора года чистки кадров он освободил от занимаемых постов 20 министров, 44 секретаря райкомов, трех секретарей горкомов, 10 председателей райисполкомов и их заместителей, назначив на их места сотрудников КГБ, МВД и молодых технократов. В первые 5 лет его руководства Грузинской ССР было арестовано более 30 тысяч человек, половина из которых являлись членами КПСС; ещё 40 тысяч были освобождены от своих постов. В целом он вел себя не как наместник Москвы, а играл роль Первого Грузина (насколько это было возможно в тоталитарном СССР). Однако с «избранием» в 1985 году на пост первого секретаря компартии республики в 1985 году более лояльного Кремлю Джумбера Патиашвили (в связи с переездом Шеварднадзе в Москву) Грузия быстро вернулась в свое прежнее, привычное состояние насквозь коррумпированной страны.

В стране, разделенной на зоны безусловного влияния между воровскими группировками, власть Шеварднадзе распространялась в лучшем случае на столицу. Каждый региональный барон — как правило, криминальный — был полновластным хозяином на вверенной ему территории. В самом начале его правления разгорелась война между Грузией и Абхазией, объявившей о своей государственной независимости. На протяжении этой войны, с переменным успехом продолжавшейся около года, абхазская сторона была косвенно поддержана Россией, откровенно закрывшей глаза на многочисленное ополчение северокавказских добровольцев. В итоге Грузия эту войну проиграла, были вытеснены ее войска и с территории Южной Осетии. Обе самопровозглашенные республики пробрели статус непризнанных (после 2008 года «частично признанных») государств.

Изначально возглавив страну де-факто, с подачи так называемого Военного совета, Шеварднадзе тем не менее дважды побеждал на всенародных президентских выборах. Именно Шеварднадзе первым (с конца 90-х гг.) начал проводить прозападный политический курс, временами вставая в прямую конфронтацию с Москвой. Так, было дано согласие на строительство нефтепровода Баку – Тбилиси – Джейхан в обход России, Грузия подключилась к программе НАТО «Партнерство во имя мира» и для переподготовки армии были приглашены американские военные советники. Однако за год до истечения своего второго президентского срока блок сторонников Шеварднадзе «За новую Грузию» набрал 21,32 % голосов, в то время как оппозиционный Союз демократического возрождения — 18,84 %. Оппозиция сочла это «тотальной фальсификацией», что и стало причиной первой из «цветных революций» на постсоветском пространстве — грузинской Революции роз. 23 ноября 2003 года Эдуард Шеварднадзе, отказавшись подавить выступления оппозиции силой (а такая возможность была), подал в отставку. Его сменщик на посту руководителя Грузии к тому времени уже определился.

Кто такой Михаил Саакашвили

Будущий третий президент Грузии, закончив в 1984 году с золотой медалью среднюю школу, поступил на факультет международных отношений Киевского университета — украинский аналог знаменитого МГИМО. В подобные вузы в советское время можно было попасть только по направлению из партийных или государственных органов, на практике — чаще всего по блату. Биографы Саакашвили сходятся в том, что «определил» туда способного племянника брат его матери Тимур Аласания, который, используя свои связи, получил для Михаила направление от Министерства иностранных дел Грузинской ССР — был такой орган в советское время. Дядя нашего героя делал в молодости карьеру в структурах КГБ и в дипломатических представительствах при ООН. Утверждается, что по роду своей деятельности на тот момент (не вполне ясно, какой именно) Аласания курировал (то есть организовывал и одновременно крышевал) логистику поставок цветочной продукции грузинских цеховиков, расцвет какового криминального бизнеса пришелся как раз на 80-е годы.

В 1988 году за распространение диссидентской литературы Михаил Саакашвили был исключён из ВЛКСМ и отчислен из университета. Отслужив в армии, он восстанавливается на прежнем месте учебы и после получения диплома в 1992 году возвращается в уже независимую Грузию и некоторое время работает юристом-консультантом в Государственном комитете по защите прав человека. Получив грант Международного института прав человека (для небольшой постсоветской страны тогда это было вполне обычным фактом биографии молодого перспективного государственного служащего), Михаил отправился учиться в Страсбург. Через год как стипендиат Госдепартамента США он был направлен на обучение в Колумбийский университет (Нью-Йорк), где в 1994 году получил степень магистра права. Также он учился в Университете Джорджа Вашингтона, стажировался в Академии европейского права во Флоренции и в Академии международного права в Гааге. Короткое время работал в норвежском институте прав человека в Осло, затем в нью-йоркской юридической фирме.

Наконец в 1995 году друг Михаила Зураб Жвания предлагает ему вернуться в Грузию и включиться в идущий там политический процесс. Жвания был тогда генеральным секретарем партии «Союз граждан Грузии» (СГГ), поддерживавшей Шеварднадзе. По его протекции 28-летний Михаил Саакашвили включается в предвыборный список СГГ и становится депутатом грузинского парламента. В следующем году он занимает пост председателя парламентского комитета по конституционным и юридическим вопросам. В 1998-м — уже возглавляет парламентскую фракцию СГГ. В 1999 года избирается в парламент нового созыва все от той же партии. С января 2000 года Саакашвили — представитель Грузии в Парламентской ассамблее Совета Европы, в конце того же 2000 года назначен министром юстиции, в связи с чем теряет депутатский мандат. К этому времени относятся его первые антикриминальные инициативы. Так, он попытается ввести обязательную наркологическую экспертизу для чиновников и сам публично сдает кровь на анализ; выступает за конфискацию имущества госслужащих, если они не могут доказать законность его происхождения.

В сентябре 2001 года Михаил Саакашвили переходит в оппозицию Шеварднадзе и подает в отставку, обвинив президента и членов его правительства в коррупции. В следующем году он создает организацию «Национальное движение», избирается в тбилисское городское собрание и становится его председателем. В 2003 году «Национальное движение» принимает участие в очередных парламентских выборах, результаты которых сочли фальсифицированными сразу все оппозиционные Шеварднадзе силы. Происходит уже упомянутая в предыдущем разделе Революция роз. 23 ноября Шеварднадзе уходит в отставку, и назначаются повторные выборы президента, а уже 26-го кандидатура Саакашвили выдвигается как единая от объединенной оппозиции. Прошедшие 4 января 2004 года выборы президента Грузии Михаил выигрывает с результатом 96,27 %! На прошедших следом (в марте) повторных парламентских выборах за объединенный блок Саакашвили и Нино Бурджанадзе «Национальное движение — демократы» проголосовали более 76% избирателей. Такая поддержка означала карт-бланш на проведение реформ.

Начало деятельности

Михаил Саакашвили должен был решать в едином комплексе все проблемы, стоящие перед страной, а не только отдельно бороться с воровством и коррупцией. На момент прихода Михаила Саакашвили на пост главы страны центральная власть не контролировала Абхазию, бо́льшую часть Южной Осетии, Сванетию, Кодорское ущелье (на границе с Абхазией) и, фактически, полунезависимую Аджарскую автономию. Первым был решен «аджарский вопрос», не без пассивного участия России, правительство которой приняло решение «сдать» мятежного президента Аджарии Аслана Абашидзе. С весны того же 2004 года, не потеряв своей автономии, Аджария начинает контролироваться тбилисским правительством. Одновременно с этим операция армии и полиции вернула под контроль Тбилиси Сванетию. Кодорское ущелье было возвращено под юрисдикцию Тбилиси после мятежа Эмзара Квициани только летом 2006 года. Позже, в результате российско-грузинской войны 2008 года, вернулось в состав Абхазии.

Первая силовая попытка разрешить конфликт в Южной Осетии была предпринята в августе 2004 года. Тогда грузинские войска безуспешно пытались установить контроль над стратегическими высотами вокруг столицы Южной Осетии Цхинвали, но, потеряв несколько десятков человек, были отведены. Решение проблемы было отложено до лучших времен за неимением потребных для этого ресурсов. На дипломатическом фронте, однако, Саакашвили постоянно предпринимал демарши против России, справедливо ставя ей в вину поддержку сепаратистских режимов Абхазии и Южной Осетии, требуя вывести войска с территории Грузии (и не только из де-факто независимых регионов, а, например, из центра Аджарии Батуми). В начале 2006 года Саакашвили подписал указ о выходе Грузии из Совета министров обороны стран СНГ, в ответ на это в России был введён запрет на импорт грузинских вин и минеральных вод.

Нас, однако, больше интересуют экономические и административные реформы в Грузии, вне контекста которых антикоррупционную и, шире, антикриминальную деятельность Михаила Саакашвили рассматривать бессмысленно. 17 февраля парламент избрал премьер-министром Зураба Жванию. Премьер-министр и члены его кабинета были люди молодые и, как правило, обучавшиеся на Западе. Наилучшей политикой, по мнению Саакашвили, являлась экономическая свобода, поэтому страна взяла курс на либерализацию экономики, применительно к которой лозунгом дня стало «Меньше государства!». Идеологом реформ был Каха Бендукидзе — предприниматель, имевший успешный бизнес в России и ставший в правительстве Жвании министром экономики. В общем контексте экономической либерализации решались и проблемы воровства и коррупции.

Реформа полиции

Самой знаменитой реформой стала полицейская реформа. К концу эпохи Шеварднадзе коррупция в МВД достигла ужасающих масштабов. Полиция срослась, с одной стороны, с профессиональными криминальными группировками, а с другой — с коррумпированными правительственными чиновниками и политиками. Патрульный дорожный полицейский из каждых заплаченных водителями 10 лари оставлял себе только 2, остальные передавая вверх по инстанциям, вплоть до министра внутренних дел.

Задача была поставлена на первый взгляд невыполнимая: превратить коррумпированное, контролируемое воровским сообществом государство в нечто совершенно иное. Необходимость радикальных перемен продиктовала радикальную же методику реформ: если есть неработающий, изъеденный коррупцией институт, единственный способ исправить ситуацию — ликвидировать его и создать новый. Личному составу правоохранительных органов было официально объявлено, что за взятки их будут сажать. Это заявление никто всерьез не воспринял, но через несколько дней и в самом деле начались массовые проверки и аресты. Уволены были практически все, многие посажены. Интересно, что уволенные и не принятые вновь на службу в МВД сотрудники редко пытались протестовать: для них стало очевидно, что система отныне будет работать по другим правилам. На их место были наняты совершенно новые люди. Дорожная полиция была вообще упразднена, был создан полицейский патруль американского типа, обеспечивающий как «общий» правопорядок, так и безопасность на дорогах.

Экзамены, тестирования, собеседования позволили отобрать лучших из претендентов. Были закуплены новые автомобили, разработана новая форма, начался ремонт полицейских участков. Зарплаты сотрудников полиции с 20 долларов поднялись до 200. Понемногу создавались условия, при которых системная потребность во взяточничестве должна исчезнуть. Одновременно в МВД создается «генеральная инспекция» — внутренняя служба контроля и наказания. Основным методом было выбрано провоцирование полицейского на взятку под скрытую камеру. Телеэфир в первые месяцы работы патрулей был переполнен кадрами дачи взяток новым «гаишникам». Бедолаги отправлялись в тюрьму сроком на 10 лет за получение 50 долларов. Так продолжалось до тех пор, пока личный состав полиции не понял: брать нельзя.

Изменения моментально отразились на престиже профессии, а это, в свою очередь, на доверии населения к полиции. В октябре 2010 года американский Международный республиканский институт зафиксировал доверие населения к полиции на уровне 84% (против 5% в «дореволюционном» 2003-м). Отметим еще и сильную административную составляющую реформы полиции. Современное Министерство внутренних дел Грузии — единый и единственный орган, ответственный за безопасность внутри страны. С начала 2004 года он объединил в себе бывшие Министерство государственной безопасности, Департамент экстренных ситуаций, Департамент охраны нефтепровода и пограничный департамент. Общая численность сотрудников при объединении сократилась с 75 до 27 тысяч (4 тысячи из которых — пограничная служба). Среднемесячная зарплата сотрудника министерства выросла с 56 долл. в 2003 году до 443-х в 2007-м.

Организованная преступность: конец воров в законе

Ни в одной другой республике бывшего СССР институт воров в законе не имел столь тотального значения и влияния, как в Грузии. Как и в ситуации с коррупцией, мало кто верил в то, что эти авгиевы конюшни вообще могут быть расчищены.

Однако в июне 2004 года парламент принимает уникальный в мировой юридической практике закон «Об организованной преступности и рэкете», в котором получили официальное признание термины «вор в законе», «воровской мир», «разборка». Согласно этому закону, «член воровского мира» может быть арестован и осужден лишь за само членство в таком объединении (а не за совершение конкретного преступления). Вор в законе осуждается на срок от трех до восьми лет с конфискацией имущества, принадлежащего не только ему, но и членам его семьи и лицам, имеющим к ним какое-либо отношение, если они не смогли доказать законность приобретения этого имущества. В довершение «законников» сажали не на «общие» зоны, а в специальную тюрьму исключительно для представителей данной категории, вынудив их еще и на унижение работой по бытовому самообслуживанию (в обычной тюрьме воры в законе не только обслуживаются остальными заключенными, а еще и взимают с них регулярную дань).

Игра была основана на том, что, по воровским понятиям, вор в законе ни при каких условиях не может отрекаться от своего статуса. Признания членства в преступном сообществе добивались часто в простом телефонном разговоре, и этого оказывалось достаточно для осуждения.

Разумеется, с точки зрения международно признанных правовых норм данный закон и его правоприменительная практика не выдерживают критику как противоречащие презумпции невиновности. Результат, однако, окупил репутационные издержки: большинство грузинских криминальных авторитетов (кто не успел попасть под жернова «новой юстиции»), ощутив непосредственную угрозу, сбежали, преимущественно в Россию и Украину. Институт воров в законе в Грузии на сегодняшний день можно считать уничтоженным — со всеми далеко вытекающими последствиями, учтя былое положение этой «социальной категории» в иерархии грузинского общества.

Борьба с коррупцией

В числе первых антикоррупционных нововведений парламента созыва 2004 года было введение уголовной ответственности взяткодателя: отныне дача взятки (а не только ее взимание или вымогательство должностным лицом) каралась лишением свободы до 7 лет. Но это была скорее частная мера, к тому же некоторым представляющаяся спорной: угроза уголовной ответственности может отпугнуть взяткодателя от сотрудничества с правоохранительными органами и создать таким образом препятствия для разоблачения коррумпированного чиновника.

Обещание искоренить коррупцию, понятно, являлось одним из краеугольных камней предвыборной программы как Саакашвили на президентских, так и оппозиционного блока на парламентских выборах. При этом проводились недвусмысленные параллели с Сингапуром и Гонконгом, рисовались картины быстрого экономического роста вследствие выкорчевывания этого исторического зла. Как и любая политическая агитация, такой взгляд, конечно, является упрощением. Для долгосрочного экономического успеха необходимы не просто воля и запрет на коррупцию, но и строительство функционирующих институтов, которые будут препятствовать формированию коррупционных практик.

Такие инициативы, направленные на снижение уровня коррупции косвенно, были очень важными. Базировались они, в общем контексте экономических реформ, на отказе от государственного регулирования большинства экономических сфер. Отсутствие (уменьшение) такого регулирования резко сужает само поле возможного возникновения коррупционных отношений. Принцип «наименьшего государства» подразумевает и дебюрократизацию, радикальное сокращение госаппарата. Было принято решение снизить количество министерств и инспекций путем их объединения или же полного упразднения. В результате число министерств сократилось с 18 до 13, 18 отдельных госдепартаментов были преобразованы в подведомственные министерствам учреждения. Общее количество госучреждений снизилось с 52 до 34, а численность сотрудников министерств и ведомств упала в два раза. В свою очередь, эта оптимизация позволила к концу 2005 года повысить зарплаты госслужащих в 15 раз.

До проведения реформ заработная плата министра составляла $63, а рядового чиновника — всего $17 при прожиточном минимуме $44. Неудивительно, что государственные служащие, снизу доверху, пополняли свой доход из нелегальных источников.

Немало способствовала сужению поля коррупционных отношений минимизация и упрощение процедур регистрации прав и лицензирования деятельности, в частности перевод соответствующего документооборота в электронный вид. Число лицензий было сокращено с 300 до 86, разрешений с 600 до 50 при сроках выдачи не более 30 дней — для лицензий, и 20 дней — для разрешений. Обязательное лицензирование осталось только в сферах деятельности, затрагивающих государственную безопасность и здравоохранение.

Важным было и обновление штата на государственных должностях. Во власть были привлечены люди, далекие от касты советской номенклатуры, преимущественно молодежь с западным образованием, пришедшая из бизнеса. Итогами проведенных реформ стало преодоление коррупции практически во всех отраслях. Вот изменения места Грузии в рейтинге восприятия коррупции Transparency International:

2004 г.– 133-е место из 145;

2009 г. –  66-е из 180;

2014 г. –  50-е из 174.

К 2018 году, спустя 6 лет после ухода Михаила Саакашвили из власти, Грузия, опередив в этом рейтинге, например, Италию и Южную Корею, добралась до 42-го из 180, продолжая демонстрировать рекордные темпы освобождения от коррупции.

2007 и 2008 годы: политические и военные проблемы

Как и любой реформатор, Михаил Саакашвили начал сталкиваться с критикой со стороны оппозиции уже к исходу третьего года пребывания у власти. В вину президенту и правящей партии ставились и военные неудачи (по факту уже была потеряна Абхазия, заморожено «самопровозглашенное состояние» Южной Осетии), и даже якобы убийство премьера Зураба Жвании (он был в 2005 году найден мертвым при сомнительных обстоятельствах). Кроме того, появились некоторые экономические трудности, вызванные введенным в апреле 2006 года российским эмбарго на ввоз грузинских вин и минеральных вод. Считается, что на эти меры Россия пошла в ответ на недвусмысленно взятый руководством Грузии курс на снижение экономической и политической зависимости от «большого соседа». Намерение вступить в НАТО было объявлено еще при Шеварднадзе. Нефтепровод Баку – Джейхан, позволяющий экспортировать азербайджанскую и центральноазиатскую нефть в Европу через Турцию (минуя Россию), должен был быть вот-вот введен в строй (открыт летом 2006 года). В сентябре того же года случился шпионский скандал (несколько офицеров ГРУ России были задержаны и обвинены в шпионаже), в ответ на который Россия закрыла авиа- и железнодорожное сообщение с Грузией, депортировала со своей территории 3800 грузинских граждан, а в ноябре Газпром удвоил для Грузии цену поставляемого газа. Взятые вместе, все эти факторы, мягко говоря, не способствовали оживлению грузинской экономики, все еще сильно зависимой от РФ. Так что определенная материальная почва для некоторого недовольства народа политикой руководства страны появилась. Этим не замедлила воспользоваться оппозиция, в течение следующего 2007 года подогревавшая соответствующие настроения. В сентябре начались регулярные митинги протеста, а 2 ноября в Тбилиси перед зданием парламента собралось около 100 000 человек. Саакашвили и правительство не реагировали на это никак, но, когда через несколько дней на площади осталось около 200 человек, они были жестко разогнаны полицией.

В этой ситуации Саакашвили пошел на риск — он согласился на досрочные президентские выборы, которых требовала оппозиция. Итоги его первого президентского срока были в целом неплохи: внешний долг не увеличился, а даже сократился, заработал нефтепровод, нормально заработали госаппарат и МВД. Но необратимо испортились отношения с Россией — и эта проблема в последующие годы отодвинет на второй план всё остальное.

На досрочных президентских выборах в январе 2008 года Саакашвили победил остальных 6 кандидатов в первом туре, получив 53,47 % голосов. В мае того же года состоялись парламентские выборы, на которых его партия взяла 119 из 150 мандатов. Во время обоих выборов оппозиция, как ей и положено, заявляла о фальсификациях, но до серьезных протестов дело так и не дошло.

А в августе того же 2008 года произошла пятидневная российско-грузинская война (формально — попытка силовым путем вернуть в состав Грузии Южную Осетию, закончившаяся военным поражением от поддержавших сепаратистов российских войск). Существенно, что последствия войны потребовали восстановления пострадавшей инфраструктуры, решения проблем беженцев из Южной Осетии. Это повлекло неизбежные расходы. Внешний долг Грузии впервые за 4 года начал расти. Стало не до реформ. Несмотря на это, некоторые проекты воплощались в жизнь. Ведь уже были необратимо реформированы буквально все стороны жизни Грузии. На Михаила Саакашвили, который, безусловно, являлся локомотивом этих реформ, повседневная жизнь страны уже не была жестко завязана.

Парламентские выборы 2012 года пропрезидентская партия проиграла оппозиционной «Грузинской мечте» со счетом 65 мандатов против 85. Саакашвили результаты выборов признал и объявил о переходе в оппозицию. Он оставался президентом еще год, но не решал уже почти ничего.

Итоги, результаты и издержки реформирования Грузии

Грузия рассматривается многими как пример, который можно использовать для того, чтобы осуществлять успешные реформы на постсоветском пространстве и даже во всем мире. Успешность реформ подтверждается уже тем, что с уходом их инициатора страна не скатилась на экономическое и политическое дно, а продолжила свое развитие, пусть и темпом пониже, но улучшая объективные показатели и рейтинги. Бесспорно, образ Грузии как коррумпированной сверху донизу страны — в прошлом. Не вызывает сомнений победа над организованной преступностью. Полное перерождение полиции в сторону приближения ее к европейскому стандарту и вовсе может быть лишь предметом восхищения.

В экономических реформах, заметных по контрасту с состоянием грузинской экономики на 90-е годы, успехи были меньшими, особенно если учесть динамику реальных доходов населения и сохраняющийся высокий (16,5%) уровень безработицы, к которому следует добавить еще почти столько же «самозанятых». Но отрицать эти успехи тоже было бы глупо: средняя зарплата в последний год президентства Саакашвили превышала 500 долларов при официальном тогдашнем прожиточном минимуме $91. Грузия вошла в топ-5 стран мира с самым низким налоговым бременем, в последний год правления Саакашвили была 8-й в рейтинге легкости ведения бизнеса Doing Bussiness. В его правление начато строительство 16 новых ГЭС (часть уже построена) и страна превратилась из импортера электроэнергии в экспортера. Грузинская валюта за время его президентства подорожала с 2,2 лари/$ до1,7 лари/$.

За фасадом реформ и их медийного освещения оставались, разумеется, многочисленные издержки того, что можно назвать «грузинской моделью». Критики Саакашвили в качестве таких издержек называют, например, имевшее, по их словам, место перераспределение собственности через давление на предпринимателей, в том числе и с требованием переоформления их имущества на государство или конкретных представителей власти. Помимо этого упоминают теневые схемы приватизации, создание монополий в некоторых отраслях. Другие аналитики, возражая на это, полагают такие практики вмешательства в экономику парадоксальным, но объективным следствием отказа государства от многих функций регулирования: в случаях эксклюзивной необходимости в таком вмешательстве приходится осуществлять его теневыми методами.

Многие исследователи указывают на то, что при бесспорном признании подавления коррупции на низовом и среднем уровнях, коррупция в высших эшелонах власти сохранилась. Косвенным доказательством этого они полагают факт эмиграции большинства значимых фигур команды Михаила Саакашвили (включая его самого) после потери им власти. На высокую элитарную коррупцию (одновременно констатируя успехи в борьбе с ней в нижних и средних эшелонах) указывали, например, в своих отчетах за 2010 год авторитетные в области исследования коррупции международные организации Transparency International и Freedom House.

Более существенными представляются выдвигаемые оппонентами в адрес Саакашвили обвинения в авторитарности методов проведения реформ. Указывают, во-первых, на якобы имевший место контроль над судебной системой. Действительно, автору не удалось найти упоминаний о проведенной в период правления нашего героя реформы или сколь-нибудь тотальной кадровой замене корпуса судей (при том что о продажности грузинского судьи ходили анекдоты еще в советское время). Также в этом списке называют «преследования инакомыслящих» (имея в виду посадку в тюрьмы по якобы сфабрикованным обвинениям в коррупции или шпионаже), а также «контроль власти над телевидением и СМИ».

Дым без огня бывает редко, а некоторые моменты и вовсе трудно оспорить. Так, вскоре после объявления Бидзиной Иванишвили в мае 2012 года о создании политической партии «Грузинская мечта» Саакашвили лишил его и его жену гражданства Грузии (вскоре, после победы «Грузинской мечты» на выборах, под давлением гражданство им вернул). Касаемо контроля над СМИ — объективные показатели действительно не на стороне Грузии: в рейтинге свободы СМИ организации Freedom House за 2011 год Грузия занимала 191-ю строчку из 312, имея индекс несвободы прессы 55 (максимальный — 100).

Нам (россиянам) это интересно постольку, поскольку отчасти опровергает утверждение, что столь радикальные преобразования при сравнимой с нашей исходной ситуацией могут быть проведены при полном соблюдении всех демократических норм и процедур.

Как бы то ни было, при всех выдвигаемых против него обвинениях Михаил Саакашвили, опираясь на команду единомышленников, провел реформы, по контрасту между «было» и «стало» находящиеся в топе мировой истории. При этом, обладая не только государственной властью, но в первые годы еще и абсолютным доверием народа, он избежал соблазна прямого силового подавления оппозиции, пойдя на досрочные президентские и парламентские выборы, результаты которых всерьез не были оспорены. Ушел со своего поста он вполне законным путем, более того: одной из последних конституционных инициатив было существенное сокращение полномочий президента страны и трансформация ее в почти что парламентскую республику. Так что последний неполный год на посту главы государства он (как отныне и его преемники) имел статус немногим выше английской королевы.

В настоящее время Михаил Саакашвили, покинувший Грузию в 2013 году и отказавшийся от грузинского гражданства в 2015-м, у себя на Родине подозревается в совершении всех возможных преступлений, от злоупотреблений властью, коррупции и присвоении бюджетных средств до убийств политических оппонентов, а заодно и своего соратника Зураба Жвании. Объявлен в международный розыск (впрочем, Интерпол, сочтя обвинения необоснованными, неоднократно отказывался выдать ордер на его арест). Среди экзотических обвинений (правда, не в суде, а в СМИ), генералом Тристаном Цителашвили, имеющим в Грузии мутную репутацию, выделяется обвинение в организации расстрела киевского Майдана в 2014 году. Третий президент Грузии по двум делам Тбилисским городским судом уже заочно приговорен к тюремным срокам в 3 и 6 лет. При попытке найти объективную истину легко потеряться в догадках: то ли все эти обвинения (и вынесенные приговоры) справедливы, и тогда Грузию реформировал чистой воды авторитарный монстр, не гнушавшийся ради своих целей никакими средствами. То ли перечисленное – следствие сведения счетов политиками, пришедшими на смену Саакашвили и его партии. В таком случае выходит, что по крайней мере одну часть государственной машины он, мягко говоря, недореформировал. А именно – оставил в наследство преемникам послушную прокурорско-судейскую машину, способную действовать не в соответствии с законом, а по прямому указанию исполнительной власти и парламента.

Второе вхождение в воду: одесский губернатор

Осенью 2013 года, не дожидаясь окончания президентского срока, Михаил Саакашвили улетел вначале в Брюссель, а затем в США, где в одном из университетов читал лекции о европейской государственности. Но в самом конце года оказался в Киеве, куда приехал вместе с группой европейских парламентариев, а там как раз начинался знаменитый Евромайдан, горячо поддержанный нашим героем. Уместно вспомнить, в Киеве он когда-то учился, свободно владел украинским языком, так что Украина для него была вполне знакомой страной. Он становится одним из активных участников Майдана, а затем включается в постмайданные политические процессы новой Украины. 30 мая 2015 года он был назначен главой Одесской областной государственной администрации. Днём ранее, 29 мая, он получил украинское гражданство, отказавшись от грузинского паспорта.

Несмотря на развитую экономику и высокую культуру жизни, Одесская область во многих отношениях была проблемным регионом Украины. Весь предшествующий год там были сильны антимайданные и пророссийские настроения, в мае 2014 года дошедшие даже до вооруженных столкновений.

В контексте же воровства и коррупции Одесса всегда была впереди Украины всей. Положение города как транспортного узла и крупнейшего порта Украины, разумеется, более чем располагало к расцвету воровства. Криминальные традиции имели более чем вековую историю. Михаил Саакашвили попал в ситуацию, во многом сходную с той, в которой начинал свои реформы в Грузии. При меньших, конечно, масштабах разгула коррупции, при более высоком уровне стартового состояния страны, но и в условиях совершенно другого общества и народа. Наконец, он получил не верховную власть в стране, а стал лишь главой одного из регионов, притом не федеративного, а унитарного государства.

Главными задачами на новом посту Саакашвили определил борьбу с коррупцией и преступными группировками, кратким изложением которых мы здесь и ограничимся. Наиболее громкой из них является полная замена администрации торгового порта Ильичевск (ныне Черноморск). Там, по утверждению Саакашвили, проводились махинации, в результате которых государство теряло в год несколько миллионов долларов. Все данные о коррупционных и воровских схемах были переданы в генпрокуратуру. Были определенные попытки навести порядок в прокуратуре, сковывающей по рукам и ногам местный бизнес. Но после увольнения нескольких чинов верхнего эшелона коррупция сместилась в среднее и низшее звено аппарата губернатора. Брать меньше не стали.

Для наведения порядка в органах внутренних дел Саакашвили призвал своих земляков – бывших соратников. Начальником областного УВД был назначен экс-замминистра внутренних дел Грузии Гиорги Лордкипанидзе. Начальником управления внутренней безопасности ГУ МВД Украины по Одесской области стал Константин Мчедлишвили, который ранее был представителем МВД Грузии в Украине. В августе 2015 года была учреждена новая патрульная полиция, созданная по грузинскому примеру. Аналогичные патрули к тому времени уже были в Киеве и Львове.

К области борьбы с коррупцией следует отнести и открытие Центра обслуживания граждан, созданного по образцу грузинского Дома юстиции. Всего за один день там выдавали паспорт, нужную справку, в том числе от министерств, регистрировали имущество и бизнес. Однако проект оказался предельно дорогим. Платить одновременно арендную плату и заявленную зарплату сотрудникам оказалось невозможно, и спустя год Центр был закрыт.

На политическом фронте губернаторству Саакашвили сопутствовали в основном неудачи. Его кандидат на пост мэра Одессы проиграл выборы действующему мэру экс-«регионалу» (ставленнику еще Виктора Януковича) Геннадию Труханову. Довольно быстро Саакашвили поссорился и с центральной исполнительной властью, прежде всего с тогдашним премьером Арсением Яценюком. После замены правительства на кабинет Гройсмана он начал критиковать и президента Порошенко. Его политические очки в глазах Киева неуклонно уменьшались и, пробыв на посту одесского губернатора около полутора лет, 7 ноября 2016 года он подает в отставку. Украинская государственная машина, оставшаяся и после Майдана во многом олигархической, отторгла чересчур ретивого реформатора.

Resume

Приняв Грузию в состоянии насквозь коррумпированного, контролируемого воровским сообществом failed state, Михаил Саакашвили оставил своим преемникам страну пусть со скрипом и проблемами, но с развивающейся экономикой, налаженной государственной машиной, скукожившейся до маргинального состояния организованной преступностью, полицией, приближающейся к европейским стандартам. В рейтингах восприятия коррупции Грузия уверенно держится в верхней трети списка, опережая такие общепризнанно успешные страны, как Италия и Южная Корея. В отличие от Ли Куан Ю в Сингапуре, Саакашвили удалось избежать соблазна утверждения авторитарного режима; все реформы проводились в целом демократическими методами. Все это позволяет нам видеть в реформах Михаила Саакашвили куда больший пример для подражания, чем в преобразованиях Ли Куан Ю.

Причиной успеха Саакашвили в Грузии видится в первую очередь очевидная на тот момент (2003 год) для всех востребованность извлечения страны из того омута, в котором она тонула. Если бы этот человек в свое время не родился, его следовало бы придумать. Он появился на политическом небосклоне Грузии вследствие объективно созревшей необходимости в лидере харизматичном, но одновременно способном выполнить возложенную на него историей миссию. И разумеется, все определила удачно собранная команда. Полученный на выборах 2004 года карт-бланш позволил формировать ее с нуля, не пользуясь кадровым наследством предшествующих властных группировок, а ориентируясь лишь на личные и профессиональные качества людей. Справедливости ради надо отметить, что финансирование всех реформ стало возможным благодаря кредитам западных стран, финансовые учреждения которых поверили в перспективность курса на обновление Грузии. В долговую яму страна не залезла, внешний долг Грузии обслуживается и, как в абсолютном исчислении, так и в процентах к ВВП, находился и находится на приемлемом уровне.

И сколько бы собак на него ни спускали те, кто находится у власти в Грузии сегодня, Михаил Саакашвили, безусловно, останется в ее истории как личность, в общих чертах построившая нынешнее государство этой древней страны.

И тот же самый человек терпит, будем прямо говорить, поражение, пытаясь решить сходные задачи в одном из регионов Украины. Конечно, в Одессе руки Саакашвили были не так развязаны в отношении формирования своей управленческой команды. Он был поставлен во главе региона, население которого имеет специфическую ментальность, причем существенно отличающуюся от ментальности самого руководителя (одесситы вместо грузин). Но неудача Михаила Саакашвили в Одессе свидетельствует, что страна, будь она «своя», будь условно «чужая», должна созреть для радикальных преобразований.

Использованные источники:

1. Грузия https://ru.wikipedia.org/wiki/Грузия
2. Почему много воров в законе из Грузии? История и современность понятий
https://sputnik-georgia.ru/spravka/20180921/242182439.html
3. История Грузии, написанная тремя ее президентами
https://ria.ru/20131025/972539432.html
4. Шеварднадзе, Эдуард Амвросиевич
https://ru.wikipedia.org/wiki/Шеварднадзе,_Эдуард_Амвросиевич
5. Война в Абхазии (1992—1993)
https://ru.wikipedia.org/wiki/Война_в_Абхазии_(1992—1993)
6. Саакашвили, Михаил Николаевич
https://ru.wikipedia.org/wiki/Саакашвили,_Михаил_Николаевич
7. Эпоха Саакашвили
http://travelgeorgia.ru/185/
8. Как проходила реформа МВД в Грузии
https://pikabu.ru/story/kak_prokhodila_reforma_mvd_v_gruzii_2098845
9. Михаил Саакашвили, реформы и экономический рост в Грузии
https://www.kavkaz-uzel.eu/blogs/83781/posts/31167
10. Противодействие коррупции в Грузии
https://studwood.ru/503704/pravo/protivodeystvie_korruptsii_gruzii
11. Эдуард Портников. Жить не во лжи: неизвестная сторона «реформ» Саакашвили https://www.obozrevatel.com/abroad/zhit-ne-vo-lzhi-neizvestnaya-storona-reform-saakashvili.html

Фото: 1. Украина. Киевская область. Бывший президент Грузии и экс-глава Одесской области Михаил Саакашвили (в центре) делает селфи со своими сторонниками во время встречи в аэропорту Борисполь. Саакашвили прилетел рейсом из Варшавы, куда был депортирован в феврале 2018 года в связи с лишением гражданства. 28 мая 2019 года президент Украины Владимир Зеленский отменил указ предыдущего главы государства Петра Порошенко о лишении гражданства Михаила Саакашвили. Serg Glovny/ZUMA Wire/ТАСС
2. Грузия. Тбилиси. 4 января. Кандидат в президенты Грузии, Михаил Саакашвили (на переднем плане) проголосовал на 12 избирательном участке. В Грузии проходят досрочные выборы президента. Глаз Грузии/ТАСС
3. Грузия. Тбилиси. 8 ноября. Участники акции протеста оппозиции, приуроченной ко второй годовщине разгона мирного митинга 7 ноября 2007 года в Тбилиси. Давид Урбани/ТАСС
4. Грузия. 11 февраля 2004 г.. Полиция города Зугдиди принимает оружие, которое сегодня сдал лидер грузинского партизанского движения "Лесные братья" Давид Шенгелия. Глаз Грузии/ТАСС
5. Украина. Одесса. 8 июля 2015. Губернатор Одесской области Михаил Саакашвили и президент Украины Петр Порошенко (слева направо) во время встречи с жителями города. Николай Лазаренко/пресс-служба президента Украины/ТАСС