В предыдущей статье я постарался обосновать важность перехода от экстенсивного к интенсивному развитию страны. Какие культурные практики для этого необходимы?

Освоение экономического мышления. Умение видеть мир через призму экономических отношений

Исходно носители российской ментальности не были включены в систему экономических отношений. Экономическое мышление им было чуждо. Речь идет не о профессиональном погружении в современную рыночную экономику, а о сознании рядового россиянина в рамках его картины мира. В советские времена средневзвешенный интеллигент в экономике ничего не смыслил. Ему читали курс политэкономии капитализма и социализма. На этом его погружение в экономику завершалось. Технари работали в своей сфере, гуманитарии в своей. А экономика в марксистско-ленинской интерпретации была странным довеском к их знаниям.

За этим стоит установка на профанацию всего, что связано с деньгами, восходящая к российскому аристократу, а затем интеллигенту. Мысль о том, что экономические институты для них важны, плохо укладывалась в их головах. Для этого есть управляющие, бухгалтеры, банковские работники, т.е. люди занятые делами, недостойными аристократа, дворянина, интеллигента. В царской России экономическое мышление было присуще купцам, промышленникам, банкирам, управляющим имениями, кулакам и немногим чиновникам. В СССР, где на смену рынку пришел Госплан, экономическое мышление вынуждены были практиковать лишь те, кто имел отношение к внешней торговле. А также в теневом бизнесе. При советской власти слово «труженик» устойчиво ассоциировалось со сталеваром или токарем — солью земли. А бухгалтер или плановик — это человек, занятый странной работой. Советский человек понятия не имел о текущей цене тройской унции золота или барреля нефти, о конкурентоспособности выпускаемой на наших предприятиях продукции. Ему это было неважно.

В обществе с рыночной экономикой нельзя себе позволить не постигать экономическое измерение своего бытия. Это грозит большими потерями. Вспомним разнообразные пирамиды: «Властелина» (В. Соловьева, 1992 г.), МММ (Мавроди, 1993 г.), от которых пострадали 13 млн вкладчиков. Люди, попадавшиеся на эти жульнические стратегии, были простодушны и экономически безграмотны. И неудивительно, ведь они были родом из СССР.

Отсутствие экономического мышления формирует соответствующее поведение. Человек живет «от зарплаты до зарплаты» и убежден, что деньги существуют лишь для того, чтобы их тратить. Он не видит в деньгах инструмента. Если бы он вдруг разбогател, то тратил бы «красиво». Если на человека с традиционной российской ментальностью сваливается значительная сумма, он теряет спокойствие. От денег надо срочно избавиться. Мужчине — пропить и прогулять. Женщине — растратить на наряды и женские штучки. Приумножать капитал — это черта капиталиста. Проявлять предприимчивость, вкладывать деньги в бизнес и получить прибыль — это все лежит за рамками нашей традиционной культуры. В первые постсоветские годы лишь немногие россиян хотели стать акционерами, открыть свое кафе или мастерскую.

 Сегодня в российской банковской системе возникла проблема закредитованности. Он тоже связана с архаичным сознанием. Многие россияне, как дети, живут в горизонте «здесь и сейчас». И если им предлагают взять что-то привлекательное, а отдавать (по частям и значительно большую сумму) надо будет потом, то нет сил удержаться. Напротив, человек, вписанный в экономические отношения, оценивает будущие риски, выгоды и преимущества и принимает разумное решение.

Заметим, дореволюционный крестьянин ненавидел кулака-мироеда именно за то, что он брал у кулака в долг, не мог его оплатить и попадал в кабалу. Интеллигент-народоволец обличал кулака-мироеда, не задаваясь вопросом: почему российский грек, немец или еврей не берет в долг? Может быть, надо не уничтожать кулака, а научить крестьян жить в мире финансового рынка? Такие мысли были неприемлемы для людей, стремившихся остановить ход исторического процесса.

Комбинаторное мышление

Предприниматель, самозанятый, руководитель или человек, не доверяющий директивным инстанциям принимать за него решения, склонный делать это самостоятельно, рассматривает разные варианты своего поведения. Это называют комбинаторным мышлением. Что лучше: заколоть поросенка сейчас и продать его на рынке или подождать, когда цены подрастут к празднику? Делать ремонт дома летом или осенью? Чем больше вариантов ты рассматриваешь и чем четче твой анализ, тем больше шансов выбрать оптимальное решение. В идеале каждый человек должен обладать навыками и компетенциями, необходимыми для выбора лучших решений.

До 1917 года эти навыки формировались и поддерживались у купечества, предпринимателей, мелких и средних торговцев. Комбинаторно мыслил кулак. В советское время комбинаторное мышление сознательно профанировалось. Остап Бендер, заведомо отрицательный персонаж романа «Золотой теленок», назван «великим комбинатором». Комбинаторное мышление — признак торгаша, жулика. Советский человек привык слушать мудрые предначертания генерального секретаря и следовать тем путем, который укажет партия.

Комбинаторное мышление сегодня воспитывает предпринимательская деятельность. Аналитики, экономисты, крупный менеджмент мыслят комбинаторно. Хотя профанация комбинаторного мышления уже не так очевидна, ему до сих пор не учат. Фактическая цензура в СМИ и на телевидении не способствует развитию в нашей культуре навыков оценки: какой вариант политики нам всем выгоднее. Наши начальники скорее исходят из того, что массы должны стоять в стойле и нечего им осваивать компетенции «больших людей». С  комбинаторным мышлением связано понятие оптимизации.

Доминанта оптимизации

Наше поведение обычно определяется привычками или успешным прецедентом. Мысль о том, насколько эта линия поведения оптимальна, у нас не возникает. Между тем, одного и того же результата можно достичь разными путями. Одни способы или технологии более эффективны, другие — менее. Доминанта оптимизации требует решать вопрос: как выполнить работу оптимально. Пойти по привычному пути или избрать другой? Разные решения предполагают разный результат, но могут порождать риски, проблемы, требовать дополнительных ресурсов. Оптимизирующее мышление учитывает эти обстоятельства. Оптимизация также требует сформулировать критерий. Самый простой — соотношение затрат и результатов.

К сожалению, в нашей стране ни родители, ни школа не формируют у детей мышление с доминантой оптимизации. Им объясняют, что надо слушаться родителей и учителей, вести себя правильно. При этом предполагается что, понятие «правильно» самоочевидно. Между тем, доминанту оптимизации надо закладывать в сознание ребенка с детства, ориентировать его на примерах и задачах на то, чтобы в каждом случае выбирать оптимальное решение.

Правовой нигилизм и аморальное сознание

Мы, россияне, не склонны видеть и называть вещи своими именами, если перед нами особо неприглядные или опасные реалии. В глубине души мы знаем, что наши соотечественники не склонны скрупулезно исполнять законы, уважать чужую и государственную собственность, говорить правду, только правду и ничего, кроме правды… Но в целом у нас замечательный народ. И если бы не плохие начальники и казнокрады, все было бы отлично.

Это психотерапия. Реальность такова, что власть обманывает граждан. Граждане обманывают власть. Это не моя моральная оценка, это призыв называть вещи своими именами, поскольку это имеет важное значение в контексте проблемы интенсификации развития страны.

Динамичное общество не может быть коррумпированным. Коррупция и историческая динамика страны просто несовместимы. Если коррупция в принципе допускается гражданами, то она пронизывает общество сверху донизу, нарушает все социальные и хозяйственные механизмы, подменяет цели деятельности. На Севере Европы ускоренное развитие экономики, историческая динамика проявились во второй половине XVII века. Причины — европейская ментальность и победа Реформации. Позже и католические страны вступили в фазу ускоренного развития через Великую французскую революцию. Общим для этих стран было развитое правовое сознание и достаточно высокий этический уровень общества. Заметим, что в восточных странах, где давным-давно сложился высокий уровень коррупции, где традиционно пренебрежение к закону, модернизационные процессы не начинаются стихийно. Они требуют введения жесточайших полицейских мер.

 Обратимся к примеру Сингапура. Лидер страны Ли Куан Ю, развернув модернизацию (1965-1990 гг.) и поощряя иностранных инвесторов, отменил таможенные тарифы, что привело к банкротству отечественных неэффективных предприятий и приходу в страну зарубежных высокотехнологичных компаний. Но чтобы добиться этого, надо было обуздать традиционную для Сингапура коррупцию. Создали специальный независимый орган для борьбы с коррупцией в высших органах власти. Был полностью заменен судейский корпус, резко подняты зарплаты судей и государственных чиновников, жестко подавлены преступные сообщества. Ли Куан Ю насаждал принцип равенства всех перед законом, включая высших чиновников и своих родственников.

Параллельно проводилась реформа образования, ширилось жилищное строительство. В итоге Сингапур вошел в десятку самых богатых государств мира. Воспитание граждан было особой заботой власти. Если вы бросили мусор на землю — первый штраф 2000 сингапурских долларов (1СГД примерно 0,7 доллара США). В страну запретили ввоз жевательной резинки (в рамках борьбы с мусором). За переход дороги в неположенном месте — штраф 500 долларов. Воровство, насилие и наркотики — смертная казнь. Такова цена перемещения традиционно коррумпированного азиатского общества в пространство современной исторической динамики.

В бурно растущем Китае, который на глазах превращается в экономическую сверхдержаву, ведется не менее впечатляющая борьба с коррупцией. В 2014 году была создана специальная служба по борьбе с коррупцией. За первый год работы 157 высших госчиновников и 53 тысячи средних были осуждены за коррупцию. За первый год работы в бюджет страны вернулось 160 млрд долларов. По данным правозащитников, в 2018 году в Китае казнено более 16 000 человек за преступления в сфере коррупции. Помимо смертной казни серьезные сроки заключения — от 12 лет до пожизненного.

Как мы видим, изживание традиционных инстинктов, закрепленных опытом столетий, это страшная и кровавая работа. Если мы хотим минимизировать масштаб репрессий, необходимо разворачивать серьезную работу, направленную на сферу образования и изменение общественного климата. Россиянам для развития их страны нужна другая мораль, другая этика, другое правовое сознание.

Но сегодня было бы ошибкой говорить об общем для разных социальных слоев россиян уровне морали, Наше общество расколото на власть имущих и подвластных, на богатых и бедных, на людей высокой культуры и простонародье. И на уровне осмысления происходящего, на уровне действия отдельных людей оно тоже расколото.

Зрелое моральное сознание предполагает внутренне интегрированное общество, в котором каждый человек осознает себя элементом целого. Он заинтересован в неукоснительном соблюдении законности, эффективности органов государства и т.д. Но этого в России нет. Поэтому, когда путешествующий по Европе россиянин выкидывает в окно своего автомобиля пустую пачку от сигарет, а водитель автомобиля, едущий за ним, звонит на пост полиции и сообщает номер его машины, то наш человек этого просто не понимает. Зачем? Он же ничего от этого не получит! Представить себе, что европеец исходит из того, что это — его страна и в его интересах сделать так, чтобы приезжий освоил ее нормы, нашему человеку трудно.

В школе он знал, что есть школьники, и есть учителя. У школьников есть солидарность, которая требует подсказывать и запрещает сообщить Марь Иванне, что «Сидоров списывает». Когда он становился, старше он понимал: есть начальство и есть мы — подъяремные. Долг каждого нормального человека — взаимопомощь и солидарность в вечном деле противостояния с властью. В зрелом возрасте он проникается убеждением, что во всем виноваты «бояре», которые оборзели и разворовали все что можно. Причем часто претензия состоит не в том, что бояре воруют, а в том, что воруют «не по чину». Объяснить по-другому российскую реальность простой россиянин не может. В нашем мире возможна групповая солидарность и взаимопомощь, которая, разумеется, противостоит законности и выходит за рамки закона. Полицейский будет выручать полицейского, таксист — таксиста. Это — наше аморальное сознание.

Истоки такого сознания — традиционная крестьянская ментальность. Украсть у барина или у государства опасно, но не постыдно. А обман торговца или другого человека рассматривался как доблесть. Грех красть у своих и обманывать их.[1] Эта система ценностей ничем не отличаются от табуирования «крысятничества» в культуре «зоны».

В СССР велась пропаганда тезиса: «Государство принадлежит народу, каждому простому человеку». Это никого не убеждало. Но СССР канул в лету. А другое правовое сознание, другая мораль у россиян пока не формируются. Для этого нужны реальные меры по искоренению коррупции, по формированию культуры политической активности граждан, развитию политической конкуренции и традиций демократии. Нужна реальная подотчетность политиков и чиновников перед обществом. Необходимо ликвидировать имеющуюся дистанцию между «начальниками» и простыми гражданами. Чтобы стали обычными поездки на работу министров, губернаторов и мэров в метро и автобусах, Чтобы нормой стали отставки крупных чиновников, уличенных в содействии «своим» олигархам, в том, что они летали к морю на самолете знакомого бизнесмена. А что мы видим на практике? Олигархический капитализм и коррупцию, пронизывающую все поры нашего общества. Но ведь при таких реалиях стратегия интенсивного развития России просто нереальна! И мало надежд на перемены, ибо, в отличие от Украины, у нас не наблюдается массовых протестов против нашего бытия.

Аморальность нашего общества сочетается с правовым нигилизмом. Это неудивительно, ведь носитель традиционного российского сознания в правовой сфере невежественен. Во-первых, его никто этому не учил. А во-вторых, «закон что дышло, куда повернешь, туда и вышло».

Есть такое понятие: «юридизм сознания». Историки культуры утверждают, что юридизм сознания/мышления сформировался в Древнем Риме. В самом общем смысле это видение окружающей реальности через призму права. Человек мыслит правом, оценивает происходящее в правовых категориях и выстраивает свое поведение в соответствии с нормами права. К российской действительности это не имеет отношения. Традиционно «наш человек» призывал судить его «не по закону, а по совести». Нормы закона расходились с представлениями низов о справедливости. За ХХ век большинство российских крестьян переместилось в города, освоило грамоту, обрело городские профессии. Однако отношение к праву как к чуждой сущности, не нужной «простому человеку», осталось. Ведь правовое сознание разрушает универсум традиционного человека.

Римское право лежит в основе западноевропейской цивилизации. Вот, что пишет об этом А.А. Сусоколов: «Молодые государства Европы изначально опирались на нормы римского гражданского права» … где «была подробно разработана категория частной собственности, и прежде всего, земельной частной собственности. Это повлияло на судьбы крестьянской общины: – облегчило ее распад и воспрепятствовало ее превращению в юридическое лицо».[2]

 В нашей стране пока не просматривается развитие правосознания и правовой культуры общества. Между тем, в современном обществе правосознание необходимо каждому человеку. Этому должны учить во всех учебных заведениях. Правовое мышление должно стать частью культуры российского общества. Без этого перспектив интенсивного развития у страны нет.

Способность к консолидации

В демократическом обществе власть имеет дело с широкой палитрой организаций, выражающих те или иные позиции разных слоев общества. Там есть диалог, поиск баланса интересов. Устойчивая историческая динамика развития страны предполагает укорененность таких традиций и институтов. Способность осознавать свои интересы, умение консолидироваться и освоение легитимных методов борьбы и продвижения этих интересов — одна из наиболее значимых черт зрелого гражданского общества.         В нашем обществе традиции консолидации нет. Объединение граждан во имя любых целей, интересов, задач не относится к нашим укорененным и легитимным практикам. Неформальные сообщества, несомненно, могут возникать, но формализация и развитие возникнувших «снизу» объединений порождает чувство иррациональной опасности.

На самом деле опасность вполне рациональна. Российская действительность — это атомизация подданных перед лицом высоко организованной власти. Такие реалии насчитывают столетия. Первые века Новгородская и Киевская Русь воспроизводили модели города-государства. В них власти в лице князя противостояло вече, выражавшее волю, мнение и оценки горожан. Мог быть и епископ, и городской совет (некий аналог сената). Жизнь разворачивалась в диалоге этих ветвей власти. Исходно вече было неотъемлемым элементом города. Каждый свободный мужчина имел и реализовывал свое права участия в вече.

Но история нашей страны сложилась таким образом, что с перемещением центра на северо-восток демократические традиции Киева и Новгорода были разрушены. Начинается этот процесс с Андрея Боголюбского и завершается Иваном Грозным. Вечевые традиции вырывались с корнем. Вспомним карательную экспедицию Ивана Грозного в Новгород, т.е. новгородский погром 1572 г. Царь уничтожал невинных людей для назидания, для профилактики.

 Для того чтобы выкорчевать способность россиян к самоорганизации, потребовались столетия. В итоге слово «вечевик» стало ругательством, а любая, не предписанная властью, консолидация людей — предвестником бунта. Фраза унтера Пришибеева «Больше трех не собираться!» выражает политическую философию традиционной российской власти.

 В постпетровскую эпоху подданные, прежде всего благородные сословия, могли создавать свои союзы по интересам с санкции власти. Например, Российское библейское общество (1813) или Императорское Вольное экономическое общество (1765). Что же касается «людишек», то им надлежит смирно стоять в стойле. Только вырванный революцией Манифест 17 октября 1905 года даровал гражданские свободы: свободу совести, слова, собраний и союзов.

 Советская эпоха принесла новое закрепощение. Формально в СССР была широкая палитра общественных организаций. Однако все они существовали с санкции власти и под ее надзором. К примеру, в сферах, где общественная самоорганизация представлялась нежелательной (например, национальные землячества в Москве или молодежные союзы в РПЦ и других конфессиях), ничего подобного не было. А любые оппозиционные, антисоветские объединения (например, Украинская хельсинская группа) были вне закона.

 Постсоветские годы, казалось бы, принесли перемены. Однако вектор эволюции политического режима, изменения общественного климата носит сегодня вполне определенный характер. Свобода совести гарантирована. Но со временем обществу указали на то, что «русский — значит православный». Из страны выдавили иностранных проповедников. Активно используется законодательство о тоталитарных сектах. Власть борется со Свидетелями Иеговы. По нашей традиции общество (вне госструктур) должно быть атомизировано. Люди не имеют права объединяться и действовать по своей инициативе. Ведь самоорганизация потенциально опасна и может быть направленна против действующей власти.

Выразительна история правозащитного движения. Оно возникло в СССР как часть диссидентского противостояния режиму. В первые десять-пятнадцать лет постсоветской эпохи дела шли более или менее нормально. Однако в 2012 году был принят закон «Об иностранных агентах», в соответствии с которым власть начала широкое наступление на нежелательные организации. В результате развернуто давление на старейшую общественную организацию «Мемориал» (создана в январе 1989 г.), на Движение «За права человека» (учреждено в ноябре 1997 г). Власть четко дает понять, кто желателен, а кто не желателен, а всего лишь терпим. Пока.

 В России любое значимое решение принимает Власть. Самоорганизация не рассматривается как священное и безусловное право граждан, ограничение которого возможно в исключительных и строго оговоренных законом случаях, а как терпимое, в случае если это полезно, явление.

Ориентация на динамику

В советскую эпоху понятия «индустриализация» и «интенсификация» прочно вошли в пропагандистский словарь. Массовый человек знал, что расти и развиваться — хорошо. Но это было на уровне официальной риторики. Жизнь человека складывалась из семейной жизни, работы, общения, которые обрамляли нашего человека и составляли существо традиционного бытия. Что-то менялось, появились телевизоры, мотоциклы. Но завод, на котором работал еще отец, должен оставаться вечно. Закрытие предприятия или, не дай Бог, переезд на новое место — нечто невообразимое. У нас такого никогда не было и не должно быть.

Ориентация на динамику предлагает качественно иной вектор жизненной активности. Развитие возможно в том случае, если большая часть общества не декларативно, а сущностно включена в задачи динамизации. А это означает оптимизацию, повышение эффективности, поиск новых решений. Если в СССР какой-нибудь рабочий начинал систематически перевыполнять план, товарищи по цеху доходчиво объясняли ему, чтобы он с этим завязывал. В противном случае всем поднимут нормы выработки.

Массовый человек, во-первых, не постигал, что это принесет ему лично, во-вторых, не видел опасности от неспешного и неизменного следования привычным моделям. В обществе плановой экономики и всеобщего дефицита любая продукция оплачивалась государством, а потом могла годами пылиться на складах. Это никого не волновало.

Зрелая рыночная экономика создает принципиально иной контекст. Здесь интенсификация объективно необходима просто для того, чтобы выжить. Причем автор новых идей и технологий зарабатывает весомые деньги и может создать собственный         бизнес. Это тебе не советская премия размером с месячную зарплату.

Образ селфмейдмена

Мы живем в культуре, в которой отсутствует позитивный образ предпринимателя — селфмейдмена. Возможно, кто-то слышал что-либо о Генри Форде. Книга о Генри Форде вышла в 1935 году и с тех пор не переиздавалась. В эпоху, когда автомобиль стоил очень дорого и был достоянием элиты, Генри Форд поставил своей целью производство простого и дешевого автомобиля, доступного среднему американцу. Форд модели Т выпускался с 1908 по 1927 год; было выпущено более 16 млн экземпляров. Что знает средний россиянин про Форда или Уильяма Левита, создателя проекта дешевых и просторных домов? А ведь создатель дома «американской мечты» построил более 140 тысяч домов!

Кто в нашей стране продвигает образ Илона Маска? Википедия характеризует его следующим образом: «Американский предприниматель, изобретатель, инженер и миллиардер». Марка Цукерберга описывает как молодого программиста, предпринимателя и миллиардера. Это яркие, талантливые, состоявшиеся люди. Они не только разбогатели, но принесли людям радость и удобства. Причем источник их богатства — не родственные связи или бандитские практики. Они поднялись за счет идей, которые смогли предложить потребителю, предпринимательских талантов и организаторских способностей. Их судьбы должны вдохновлять и побуждать молодых и энергичных к действию.

Мы же живем в обществе, пронизанном завистью, которая базируется на крестьянской максиме уравнительности, с устойчиво негативным образом «богатея», который конечно же вор и мздоимец. Никаких других источников богатства носитель традиционного сознания не признает.

В нашей стране тоже есть вдохновляющие примеры становления бизнеса за счет таланта и трудолюбия. Но где те телеведущие, которые знакомят россиян с нашими героями? Кто говорит молодым людям: много и напряженно учитесь. Оттачивайте свои творческие способности. Осваивайте менеджмент, и кто-то из вас обязательно станет нашим Илоном Маском? Для развития страны чрезвычайно важна система продвижения образа удачливых и талантливых селфмейдменов, создавших свой бизнес и вносящих вклад в благосостояние общества.

Стратегические цели отдельного человека и всего общества

Для интенсивного развития страны важно понимание людьми жизненно важных целей, как отдельного человека, так и всего общества. На уровне наших обыденных представлений цели государства, в идеале, состоят в том, чтобы простому человеку жилось хорошо. А живем мы бедно, особенно в глубинке.

Как понимают причины этого россияне с традиционным сознанием? Простые граждане бедны потому, что начальники воруют без меры, а надо делиться. Надо окоротить богатых, прижать политиков и чиновников, больше платить простому человеку. Иными словами, ключевая проблема — в распределении доходов.

Добавим, что у многих россиян в головах закрепилось пропагандистские клише нашей власти о том, что государственные компании — их общая собственность. Хотя объяснить, в чем заключаются их права собственника, они не в состоянии. За рамками традиционного сознания россиян находится понимание того, что жизнь «простого человека» наладится лишь тогда, когда в России сформируется конкурентный рынок частных компаний. Только тогда будут стимулы к развитию предприятий, технологий, к выпуску пользующейся спросом продукции.

 Обратимся к истории. Европа пережила такое специфическое явление, как революция цен в XVI веке. В Испании за XVI век цены выросли в 3,5-4 раза. Во Франции в 2,5 раза при росте зарплаты на1/4. Причина — резкий рост доходов государства. За 150 лет в Испанию из Перу и Мексики вывезли 180 тонн золота и 17 тыс. тонн серебра. Среди причин революции цен называют также рост населения после эпидемии чумы, урбанизацию на стыке XV и XVI веков, приток серебра и меди, добытых в южно-немецких землях с 1460 года. Эти события привели к экономическому и политическому переделу на континенте. Португальские и испанские товары оказались неконкурентоспособными, что способствовало упадку промышленности. А Голландия и Англия возвысились за счет доходов с продаж. Голландия и Англия развивали и совершенствовали производство. В итоге золото и серебро, награбленное в Америке переместились в небогатые, но динамичные протестантские страны Севера Европы.

Российские историки, излагающие процессы промышленной революции в Англии, любят повторять, что Англия ограбила колонии и на полученные капиталы обеспечила резкий рывок в промышленном развитии. В этих соображениях есть доля истины. Однако промышленной революции предшествовала британская аграрная революция XV-XVI веков. Развивалось высокотоварное сельское хозяйство. Распространялся севооборот и травосеяние, использование минеральных удобрений. Важным фактором стал новый технологический уровень производства. В Испании ничего подобного не было.

Что делали испанцы со свалившимися с неба деньгами? Они их интенсивно тратили. Тратили на самые разные вещи и удовольствия. В итоге деньги переходили в руки производителей всего того, что потребляли испанцы. Прежде всего, это были протестанты голландцы. Затем англичане. Однажды деньги, падающие с неба закончились, а привычка «жить красиво» осталась. Тут Испания и обнаружила себя захудалой экономической провинцией Европы. Войны Контрреформации длились долго и закончились в 1648 году Вестфальским миром. Отметим, что Испания и Португалия смогли более или менее интегрироваться в Европу лишь в 70-е годы прошлого века. В Европейский союз эти страны вступили во второй половине 80-х годов.

Политологи и экономисты объясняют отставание России от развитых стран в уровне жизни совсем не так, как полагают россияне с традиционным сознанием. Ученые констатируют, что сегодня в России и большинстве постсоветских стран сложился  грабительский общественный строй — «кронизм» или олигархический капитализм. Его основа — государственные компании (в России на их долю приходится около 70%). Но они приносят в казну всего несколько процентов от общей суммы налоговых поступлений. Зато они служат источником сверхприбыли для частных компаний олигархов, получающих сверхвыгодные госзаказы за счет налогоплательщиков. Чтобы оплачивать такие госзаказы, простые россияне отдают государству в форме налогов и прочих отчислений треть начисленной заработной платы. При этом важно подчеркнуть, что у менеджеров государственных компаний, в отличие от акционеров частных, нет стимулов снижать себестоимость продукции и повышать ее конкурентоспособность.

Но россияне с традиционным сознанием не воспринимают олигархический капитализм как причину своего низкого уровня жизни. Они не усматривают причину стагнации нашей экономики в сложившихся в России общественных отношениях. Им привычнее винить в этом «коварный Запад». И, соответственно, они не готовы проявлять политическую активность. Этим они отличаются от армян, грузин и украинцев, стремящихся сегодня выйти из тупика олигархического капитализма.

Чтобы Россия встала на путь интенсивного развития, необходимо разрушать это традиционно-архаическое понимание россиянами нашей реальности. Помочь им осознать, что в современном мире динамическое развитие возможно только в условиях конкуренции, как экономической, так и политической, при реальном контроле за работой бюрократии со стороны граждан и избранных ими представительных органов. В противном случае Россия окажемся на периферии мира. А это означает нищету, деградацию, бегство специалистов и прочие радости отсталых государств.

***

Назовем еще несколько частных, но важных моментов. В нашей стране профанирована ориентация на собственный интерес. В культуре россиян остались черты общинного крестьянского сознания, как, впрочем, и воззрений русских интеллигентов XIX века. Вопрос «Что я буду с этого иметь?» у нас всегда маркировал еврея, для которого якобы закрыты высоты русской духовности. Коммунисты использовали эти средневековые пережитки для продвижения марксистско-ленинской утопии. Вспомните слова комсомольской песни «Раньше думай о Родине, а потом о себе». Считалось, что собственный интерес — черта обывателя и карьериста, буржуа. Но это было лишь декларацией. Представители партийной номенклатуры, продвигавшие этот лозунг, на практике больше заботились о себе.

Ориентация на свой интерес нормальна и естественна для людей. Надо лишь, чтобы люди были равны перед законом, а их интерес не был криминальным, не шел в разрез с интересами общества. Ориентация на свой интерес служит стимулом развития и науки, и искусства, и экономики. Она в нашем сознании должна быть реабилитирована.

Наконец, надо упомянуть присущие традиционному российскому обществу патернализм, потребность в Хозяине, который блюдет порядок и «дает всем жить справедливо». Социально беспомощное большинство формулирует этим запрос на опеку, который отливается в устойчивые формы жизни и политической практики. Чаще эти рефлексы встречаются у пожилых людей. Молодежь уже сформировалась в другую эпоху. Тем не менее, патернализм в нашем обществе пока не изжит и мешает развитию России.