Пролог

Луч высвечивает женскую фигуру на возвышении, она стоит спиной к залу, перед ней – толпа. Она говорит в толпу:

Женщина: Мои дорогие! Мои храбрые и мужественные соотечественники! Когда мой муж был в заложниках у тирана, когда угрожали убить моих детей, когда я под дулом пистолета вынуждена была бежать из страны, я верила в вас! Я знала, что всех вместе нас не запугаешь и не раздавишь, что мы выстоим под пулями и резиновыми дубинками и добьемся свободы!

Рев толпы

Я надеялась, что все вместе мы сожмем единый кулак сопротивления и скажем свое «нет» обману и провокациям, лжи и диктатуре. Я ждала, когда наступит наше общее «и вот тогда». И оно наступило! Мы победили! Я люблю вас! (плачет)

Рев толпы: ЭТОПОБЕДА

 

Сцена первая

Рабочий кабинет, открыто окно, оттуда несется музыка, шум толпы, отдельные выкрики:

– Свобода! Да здравствует демократия! Мы победили! Долой вечную власть! Это победа! Не простим!

В кабинете женщина – фигура из пролога, Этопобеда, входят двое мужчин – ее соратники Непростим и Поэтапный. 

Этопобеда: Непростим, закрой окно. Очень орут, ничего не соображаю.

Непростим: А меня прямо заводит.

Поэтапный: Не отвлекайтесь, дело делаем. (Встает, закрывает окно)

Я написал предложения по кабинету министров. Давайте вызовем на завтра всех, кто в списке, поговорим сначала. И я тут, если не возражаете, пригласил одного креативного парня, он пригодится.

Непростим: Что за парень?

Поэтапный: Консультант Залетный, из семьи эмигрантов, родители уехали в восьмидесятых, выпускник Нэдворта, доктор политологии.

Непростим: Левый небось до рвоты.

Этопобеда: Слушай, ну не все на свете левые.

Непростим: Выпускники Нэдворта все до одного. Хотя давайте поглядим на этого Залетного. Где он?

Поэтапный: Ждет в приемной. (кричит) Залетный!

Залетный: Привет всем! Поздравляю со славной победой! Вам, госпожа Этопобеда, отдельный респект. Что обсуждаем?

Этопобеда: Самый больной вопрос. Что делать с коллаборантами.

Залетный: Да, это вполне себе вопрос. У вас их каждый пятый.

Непростим: Значит так, давай начнем с того, что ты всегда говоришь «у нас».

Залетный: Принято, извини. Я просмотрел телегу «Новой державы» за последнюю неделю. Выводы довольно грустные.

Непростим: Силовики, ОМОН, директора школ, руководители предприятий, сотрудники избирательных комиссий,.. да кто хотите.

Этопобеда: По самым грубым подсчетам три миллиона из пятнадцати.

Поэтапный: И это тоже наши сограждане.

Непростим: Это преступники. Они должны быть наказаны.

Этопобеда: Ты предлагаешь наказать три миллиона человек?

Непростим: Именно. Нет, не то, что всех на фонари. Пропорционально вине. И эту вину надо изучить, сформулировать и определить кару. 

Залетный: И хорошо подумать, чтобы не восстановить против себя население.

Непростим: У населения еще синяки не зажили от побоев. Население их прямо сейчас на фонари готово.  

Этопобеда: На фонари — это диктатура.

Залетный: Какие предложения?

Непростим: Для начала все списки коллаборационистов передать пограничникам. 

Этопобеда: На наземных КПП могут быть перестрелки.  

Поэтапный: Мне кажется, надо подождать.

Непростим: Пусть бегут?

Поэтапный: Пусть бегут. Все не убегут.

Залетный: Тогда ты оставляешь вопрос кары на усмотрение толпы.

Непростим: Это не толпа. Это наши соотечественники, пострадавшие от их рук.

Залетный: Ты меня не понял. На данном этапе, как только массы видят, что вы, власть, не готовы принимать решения, они начинают действовать сами, стихийно. И хрен вы потом с ними управитесь.

Поэтапный: Ну, хорошо, где мы возьмем столько исполнителей репрессий?

Этопобеда: Этап, не произноси даже про репрессии. Мы что, ввязались во все это исключительно за возможность репрессий против тех, кто неугоден нам?

Залетный: Клапан для пара нужен, иначе сметут все и вас в том числе.

Непростим: Нас.

Залетный: Нас.

Этопобеда: Ты серьезно, что ли? Отстоять свое право вешать на площадях?

Залетный: Пока у вас власть, народ должен понимать, что вы сильные.

Этопобеда: Нас этот народ во власть вынес, а мы ему – зубы показывать?

Непростим: Ты предлагаешь перецеловать всех коллаборационистов, обняться и жить дальше?

Поэтапный: Ну, может быть, просто публично осудить?   

Непростим: Ну да, громко сказать «ай-яй-яй» и закончить на этом.

Сигнал сообщения на телефоне Этопобеды.

Этопобеда: В Озерном группа участников протестов захватила капитана милиции Ковша. Его ведут вешать на площадь. Часть горожан возражает против самосуда, началась драка. Капитана отбили, посадили в камеру в его же участке. 

Непростим (ищет в своем телефоне): Ковш Сергей Михайлович, УВД Озерное, отдавал приказы о задержании на площади, наблюдал за избиениями в участке, потом сам вышел со словами «ну-ка, я тоже разомнусь». Бил дубинкой стоящих на коленях людей. Ну, Эда, что делать будем?

 

Сцена вторая

Поэтапный (с телефоном): Город Речное. Председатель участковой избирательной комиссии Ольга Антонова стоит на площади на коленях, крича «Простите меня, земляки».

Поворачивает телефон экраном к Этопобеде. Невнятный шум.

Залетный: Что там, не вижу?

Непростим: Народ идет мимо, отворачивается, плюется.

Залетный: Как вариант – люстрировать.

Этопобеда: Я про это весь день думаю. Дискриминировать просто по принадлежности к определенной профессии – значит чесать всех под одну гребенку.

Непростим: А ты вспомни теперь, сколько твой муж сидел, как твоим детям угрожали. Так чесать или нет?

Поэтапный: А если просто собрать такой кейс карателей, пособников и опубликовать. Пусть народ решает.

Залетный: Этап, народ не может взять и в одночасье изобрести что-то новое. У тебя должны быть варианты. У тебя.

Этопобеда: И все-таки отделить карателей от просто пособников, степень вины ведь разная.

Непростим: Давай мы сейчас поднимем тебе из камеры ту бабу из центризбиркома, в кабинете которой ты под дулом обращение к народу зачитывала. А в другом кабинете, под дулами же, твои дети сидели. Что с ней делать?

Этопобеда: Она… ее… (закрывает лицо руками) не могу. У меня просто красная пелена перед глазами.

Непростим: А ведь она лично тебя пальцем не тронула.

Поэтапный: И все-таки есть те, кто лично избивал и пытал… А есть те, кто…

Непростим: Отдавал приказы это делать. Звонил по телефону и вызывал карателей. Отдавал карателям списки непослушных.

Этопобеда: Они могли не знать последствий.

Непростим: Эда, все можно узнать при желании по интернету за пять минут.

Этопобеда: А если их, как и меня, шантажировали семьей?

Непростим: Ну ты еще слезу над ними пролей.

Поэтапный: Хорошо, а если созвать народный сход в каждом регионе?

Залетный: Плохая идея. Народ еще пьян собственной победой. Скорее всего победит самый кровавый сценарий. А расхлебывать нам.

Этопобеда: Хотелось бы без крови.

Непростим: А как ты это свое желание объяснишь избитым и покалеченным?

Поэтапный: Непростим, страну лихорадило не один месяц. Сейчас надо вернуться к нормальной жизни.

Непростим: Повторяешь перлы таракана?

Залетный: Ребята, вы отвлекаетесь. Нам надо принять решение, по возможности удовлетворяющее нас всех, а потом создать хотя бы видимость того, что так решило большинство.

Этопобеда: Ты знаешь это решение?

Залетный: Вы мне дали очень жесткие рамки. С одной стороны, наказать. С другой стороны, не надо крови. С третьей стороны, закрыть кровавую страницу. С четвертой, перешагнуть и бежать дальше.

Поэтапный: А что будем делать с капитаном Ковшом в Озерном?

Этопобеда: А почему бы его не судить? Нормальным судом.

Непростим: А потому, что его и других будут судить те же судьи, которые месяц назад выносили обвинительные приговоры по звонку от таракана.   

Залетный: Ну, можно по исторической аналогии уволить всех судей и посадить на их место выпускников юридических вузов.

Поэтапный: Хорошо бы сначала выяснить, кто был встроен в систему, а кто – нет.

Непростим: На это уйдут месяцы,

Залетный: Массы выйдут из-под контроля.

Поэтапный: А если в каждом городе выбрать старейшин, что ли? Общим голосованием.

Этопобеда: Стоп, у меня идея. У нас же в каждом городе были менты, которые отказались избивать людей. Вот их и надо судьями.

Залетный: А вообще на будущее суд присяжных тоже неплохо.

Непростим (читает с телефона): Ковша повели на народный суд. Судьей будет председатель забастовочного комитета Озерного машиностроительного завода.

Поэтапный: Этот судья уже принял решение.

Непростим (читает): На стадионе собрался практически весь город, один из тех, кто отбивал Ковша от немедленной казни, вызвался быть адвокатом. Присутствуют тридцать две жертвы, избитые в отделении милиции, и двенадцать из тех, кого били на улице. Обвинение представляет мать двоих избитых, у одного из которых выбит глаз.

Включает видео на телефоне, слышны выкрики: расстрелять карателя. Сквозь шум прорывается мужской голос:

Мужской голос: Земляки! Сейчас мы порешим, что этот человек заслужил расстрел. Я не пытаюсь оправдать его жестокость. Я хочу сказать следующее – кто будет расстреливать? Ты, Олег? Ты, Ира? Судья Анна Петровна?

Женский голос: У нас в стране полно людей для этого, еще от таракана остались!

Мужской голос: То есть мы хотим использовать в новой державе старую репрессивную систему? Расстрельной команде без работы сидеть не придется? Чего тогда стоит наша демократия?

Шум, множество голосов, крики. Непростим выключает телефон.

Этопобеда: Вопрос правильный.

Непростим: Много лет назад не помню кто сказал, что демократия, за которую не заплачено кровью, ни черта не стоит.  

Этопобеда: Это демагогия. Ты сам расстреливать пойдешь или таракановскую бригаду вызовешь?

Звякает сообщение в телефоне.

Непростим (читает): Ох ты! Исполнить приговор вызвался один из бывших коллег обвиняемого, сержант Слюнин, также принимавший участие в избиениях и пытках. Явился в суд, вышел на трибуну, стал каяться и предложил свои услуги.

 

Сцена третья

Этопобеда (читает с телефона): Международный уголовный суд принял к рассмотрению дело по обвинению бывшего президента Державии в геноциде собственного народа. 

Залетный: Поздравляю!

Этопобеда: Беда в том, что всю его шайку в Гаагу не отправишь.

Непростим: Наша задача ‒ справедливое возмездие пособникам. Чтобы неповадно было.

Звякает сообщение в телефоне Этопобеды. Она читает, хватается за голову.

Этопобеда: Вот, Тима, иллюстрация к твоей глубокой мысли. «Уважаемая Этопобеда, я, Самохвалова Нина Ивановна, бывший председатель избирательной комиссии Заводского района столицы, приношу вам свои глубокие извинения за то, что под сильным давлением преступной власти фальсифицировала протоколы, требовала этого же от своих подчиненных, отказывала наблюдателям в их законном праве мониторинга и даже вызвала наряд из 22-го отделения милиции. Милиционеры обращались с задержанными крайне жестоко, в чем я тоже признаю свою косвенную вину. В качестве чистосердечного раскаяния готова употребить для блага демократической Державии все свои знания и навыки работы в качестве председателя комиссии». Адрес, телефон, мейл.

Непростим: Сука.

Залетный: Сука-то оно да. Но хочу вам заметить

Непростим (автоматически): Нам.

Залетный: Хочу нам заметить, что, когда после мая сорок пятого стали строить новую Германию, там практически не было людей, не причастных или минимум молчаливо не одобрявших нацизм. И ничего, построили. Я бы взял эту даму на заметку. Землю есть будет во имя демократии.

Этопобеда: Да как людям в глаза смотреть с таким председателем комиссии?

Залетный: Навыки все равно нужны. Отправь ее в Усть-Пензюйск, когда надо будет. У нас нет другого народа. Этих, опытных, надо хорошенько перетасовать и использовать.

Этопобеда: Слушай, доктор политологии. Я тебя сейчас выгоню!

Залетный: Зря. Вы тут все сидите такие солнечные звездодуи и не думаете, что еще полдня колебаний ‒ и власть у вас из рук мокрой рыбкой уплывет. А мне, человеку несколько стороннему, это видно. И уж коль я в команде, меня это беспокоит.

Этопобеда (успокаивается): Ты правда считаешь, что нам надо только удержать власть, и все?

Залетный: Ну, что значит — все? Ты понимаешь, что вы сейчас сойдете с дистанции, а из угла вылезет новый таракан. Вы большое дело сделали, теперь надо удержать добытое – ради общего блага.

Непростим (читает с телефона): Директор трикотажной фабрики города Широкое, после выборов угрожавший увольнениями протестующим, сообщил, что совет директоров принял решение выписать денежные премии всем рабочим, принимавшим участие в забастовках.

Поэтапный: Видишь, Эда, человек по природе своей приспособленец. Это надо принять и – использовать. Думаю, что ни один человек от этой премии не отказался.        

Звук сообщения.

Непростим: Мы отвлеклись от Ковша и его братьев по дубинкам.

Залетный: Вырезать улыбающиеся лица.  Как в книжке про Урфина Джюса.

Этопобеда: Да-да…

Непростим: Вы о чем?

Залетный: Об их способе люстрации. Там, когда наши победили, всем деревянным правительственным солдатам столяры исправили выражение лица с мрачного на улыбающееся.

Этопобеда: Вопрос в том, как это сделать с живыми людьми.

Непростим: Я считаю, что десятка два самых оголтелых надо расстрелять.

Поэтапный: Ты сам будешь исполнять приговор? Или – вот этот защитник Ковша все верно сказал – привлекать простаивающие таракановы ресурсы?

Этопобеда: Это единственный возможный способ денацификации?

Непростим: Эда, ты можешь представить себя бьющей человека ногами в пах, когда он не может сопротивляться?

Этопобеда: Нет, конечно. И ты это знаешь.

Непростим: А если он до этого пытался на твоего ребенка напасть?

Этопобеда: Наверное, все равно нет. Судить, сажать, но бить безоружного? Нет.

Непростим: А если тебе сейчас приведут тех, кто бил твоего мужа, связанного, в камере?

Этопобеда (после паузы): Тоже нет.

Непростим: Потому, что ты — такая. Ты не можешь, и перевоспитать тебя нельзя. Вот и их не перевоспитаешь. Их можно только наказать.

Поэтапный: А вот и нет. Тем же немцам в сорок пятом вбили в голову, что нацизм преступен. И все это знают.

Залетный: Знают, верят…. Скажем так, соблюдают. Что бы они об этом ни думали в глубине души. Закон против проявлений нацизма работает больше полувека.

Этопобеда: Вот и нам нужен такой закон.

Непростим: И по улицам будут ходить рядом – вчерашние избитые и вчерашние избивавшие, и те, и другие под охраной одного и того же закона… Вы забыли про Нюрнбергский процесс. Кстати, а кто тогда вешал?  

 

Сцена четвертая

Непростим: Вот, пожалуйста, сообщение от КПП 012: на державско-российской границе попытка прорыва на российскую территорию, перестрелка, один убит, двое задержаны. Ранен один сотрудник погранвойск. 

Этопобеда: Данные на задержанных?

Непростим: Начальник УВД Восточной области полковник Браев, его зять, начальник ОВД города Хлебное майор Зайцев. Оба отдавали приказы о задержаниях, Зайцев лично бил задержанных. Убитый – заместитель Зайцева старший лейтенант Рыльский, за ним целый список пострадавших.

Этопобеда: Раненого наградить. Семье финансовую помощь

Поэтапный: А задержанных?

Этопобеда: В следственный изолятор госбезопасности.

Залетный: У меня идея. Публичный суд, а судьей поставить эту бабу из Центризбиркома. Уж она им все эпизоды учтет, у самой штаны мокрые.

Этопобеда: Слушай, ну не можем мы творить правосудие руками мерзавцев.

У Непростима звенит телефон, он отвечает, слушает собеседника и выходит из комнаты.

Поэтапный: Эда, а как там Сеня?

Этопобеда: Выкарабкивается потихоньку. В последнее время его, правда, не били, но стресс какой. Они ему все толковали, что я в соседней камере, требовали, чтобы он написал мне, что протест не имеет смысла и все такое… Он сказал, что согласен только на очную ставку. А потом им уже не до него было. Дети от него не отлипают. Господи, ты бы знал, какое счастье просто возвращаться домой, когда вся семья в сборе. Вы бы меня отпустили на покой, а?

Залетный: С ума сошла! Ты символ протеста, ты его знамя, на какой покой! Ближайшие четыре года вообще забудь!

Этопобеда: Ну а моя-то жизнь когда станет нормальной? Я весь последний год на баррикадах.

Возвращается Непростим.

Непростим: Там в приемной начальник народной дружины и командир воинской части 18-18.

Поэтапный: Они первыми отказались стрелять в толпу.

Непростим: Да, это они. Так вот, у них по городу очаги беспорядков. Толпа окружила 3-е отделение милиции, двери отделения заблокированы. Требуют, чтобы им выдали эту Инну Коротей, которая пытала задержанных. Начальник отделения говорит, что ее там нет.

Этопобеда: Ну, это самосуд.

Непростим: Эда, ты все же реши, на чьей стороне ты играешь. Мои предложения такие. Толпу не разгонять в любом случае. Спустить начальнику отделения приказ доставить к отделению эту Коротей. Взять ее на глазах у народа, и в изолятор КГБ. И тоже публичный процесс. Я могу сам сейчас туда поехать.

Этопобеда: Возьми с собой десятка три ребят из этой части 18-18, поезжай с ними, народу покажись, отделение оцепить, выводить сотрудников по одному к людям, на кого указывают, что пытал, арестовать. Начальника блокировать в кабинете, пока не предъявит эту Инну.

Непростим уходит.

Залетный: Взяла себя в руки, и другой человек. Не раскисай.

Поэтапный: Хотя я бы сделал иначе. Я бы не мешал народному возмущению. Надо выпустить пар.

Этопобеда: Этапчик, если начнутся погромы, их потом без насилия не остановишь. Даже не начинай. Всех виновных судить. Кстати, давай вы потом с Непростимом сделаете мне список следователей, милиционеров, которые отказались бить людей. Пора их к работе привлекать.   

Поэтапный: А с учителями что делать? Забастовки пошли. Хотят увольнять директоров школ, которые помогали фальсификациям.

Этопобеда: С одной стороны, правильно требуют. С другой — многовато народу увольнять придется. Давай так: объявим выборы руководства в школах. С административных должностей их убирать, а запреты на профессию применять не будем.

Поэтапный: Представляешь, каково им работать будет там, где их разжаловали? А потом врачи туда же. Там в больницах и заведующие отделениями, и главврачи старались. А снимать их, уровень медицины уроним. Директоров заводов тоже как-то….

Этопобеда: Этапчик, ну, не могут люди подчиняться тем, кого за руку поймали на лжи. Авторитет заканчивается. Выборы, и все. Давай завтра подготовь положение о выборах в трудовых коллективах. И вот еще что. Нам нужна реабилитационная комиссия по беззаконно осужденным.

Поэтапный: За какой период будем реабилитировать?

Этопобеда: За весь тараканий период.

Залетный: Ты, Эда, представляешь, что начнется? Они же захлебнутся в твоей комиссии.

Этопобеда: А ты представляешь, скольких оговорили, из скольких выбили показания за эти годы? Скольких арестовали только потому, что много знали?

Залетный: Этих скорее всего нет в живых.

Этопобеда: Посмертно реабилитировать. Всех жертв. 

 

Сцена пятая

Входит Непростим. Качает головой.

Этопобеда: Что?

Непростим: Ничего хорошего. Все сделали, как ты сказала. Начальник отделения через пять минут выдал адресок. Еще добавил, что вход в подъезд из окна просматривается. Там балконы парами, ее подъезд и соседний. Мы запустили сначала отвлекающую группу на балконе шуровать. Так она сразу пушкой грозить стала. Вторая группа пошла на входную дверь, она ‒стрелять. А последнюю пулю себе в голову.

Залетный: Фотографии трупа в прессу. Возмездие настигло преступника. Все в рамках.

Непростим: В каких рамках? Ее судить должны были.

Этопобеда: Скверно вышло. Но сделать мы ничего не можем.

Поэтапный: Значит, принять, пережить и идти дальше.      

Этопобеда: А почему ты не заставил начальника отделения вызвать ее на работу?

Непростим: Она на больничном. Я после этого вернулся туда, в третье отделение. Рассказал всем, что случилось. Там мужик один аж заплакал от злости – что ж ты, говорит, меня не взял, я бы хоть плюнул на ее труп.

Поэтапный: Толпа разошлась?

Непростим: Разошлась. Там троих опознали как пытальщиков. Я их отправил на гауптвахту в воинскую часть. Вообще надо что-то решать с ними со всеми. Их же много, этих, которые били.

Этопобеда: Судить. И сажать за нанесение тяжких телесных.

Непростим: Я двумя руками за то, чтобы судить… Но тюрем не хватит. Три миллиона.

Этопобеда: Ну, не все же три миллиона пытали. Кто пытал, тех сажать. Все по закону. Кто отдавал приказы тоже. Они ведь сейчас как миленькие все расскажут.

Непростим: А если фото всех сотрудников МВД по телевизору показывать, каждый день, передачу такую выпустить – «Их ищет справедливость».

Поэтапный: Начнут повально морды перекраивать. У нас, чтобы ты знал, в Державии совсем неплохие пластические хирурги работают. Из России едут многие, там дороже это все.  

Непростим: Ну, все равно, зерно в этом есть. Эда, давай, подпиши приказ по МВД, чтобы все поголовно сдали фото личного состава.

Поэтапный: Может, не стоит страсти накалять? Самых ярых народ и так опознает. А устраивать охоту на ведьм по стране…

Этопобеда: Никаких «и так опознает». Преступников надо судить. По закону. А жертвы должны знать, что правосудием в нашей стране занимается государство. И никто не может заменить собой правосудия.

Звонок телефона у Поэтапного.

Поэтапный: Да, да. Сейчас разберемся, перезвоню. (Дает отбой) Пресс-секретарь бывшего президента заказала билет на завтра на рейс до Москвы. Из «Державных авиалиний» позвонили. Отпускать?

Непростим и Этопобеда говорят одновременно.   

Этопобеда: Отпускать.

Непростим: Ни за что!

Этопобеда: Непростимчик, ну она ведь никого не пытала. Она выполняла свою работу. Сволочную работу, да, но крови на ней нет.

Непростим: Эда, она же их рупор была.

Этопобеда: Рупор, не рупор. Пусть катится, нельзя же вот так начинать с репрессий. Когда у нас выборы в парламент?

Поэтапный: Через неделю.

Этопобеда: Ты проконсультируйся там у юристов, чтобы сделали нам законопроект о недопустимости выполнения преступных приказов вышестоящих. Так, чтобы, если завтра действующий президент потребует на выборах накрутить ему восемьдесят процентов, чтобы каждый, от кого требуют накручивать, мог законно опротестовать такое указание.

Поэтапный: Ты что думаешь, письменно такие приказы отдают? По телефону звонят.

Этопобеда: Вот и нельзя, чтобы звонили. Ну, я не юрист, попроси, чтобы сформулировали.  

 

Сцена шестая

Непростим: Приказ о переаттестации милиции.

Поэтапный: Рановато для такого приказа.

Залетный: Суть приказа в чем?

Непростим: Публичная переаттестация с участием граждан.

Поэтапный: Чтобы они все бросили и помчались переаттестовывать ментов?

Непростим: Те, кого избивали в конкретных отделениях, эти отделения, я тебя уверяю, запомнили. И стопроцентно захотят сказать свое слово.

Этопобеда: Хороший приказ. Только я бы добавила ‒ непрошедшим переаттестацию запрет на любой вид деятельности с ношением оружия, обучению боевым искусствам и работу в охранных предприятиях.

Поэтапный: А что они делать-то будут, ведь ничего же не умеют больше?

Непростим: А это их проблема.

Залетный: Ошибаешься. Это наша проблема – появление массы безработных людей, агрессивных, обиженных и владеющих бойцовскими навыками. Это готовое подполье. Я не против самой идеи, но как-то раздвинуть ее по времени. Растянуть, что ли.

Этопобеда: То есть люди будут знать, что рядом продолжают службу те, кто их безнаказанно мордовал? Не пойдет. Плюс к тому, если проводить эту переаттестацию поэтапно, ситуация на КПП 012 будет повторяться каждый день.

Непростим: И судей надо переаттестовывать тоже. И журналистов.

Этопобеда: Журналистов, мне кажется, довольно будет обязать публично рассказать о своем вранье. У нас полно кого карать. И полно действующих законов – как для министра внутренних дел, так и для прапорщика с дубинкой.

 

Сцена седьмая

Этопобеда, Залетный, Непростим в кабинете. Вбегает Поэтапный.

Поэтапный: Началось!

Все: Что, что началось?

Поэтапный (читает с телефона): Сегодня в 13:10 в центральном округе столицы по вызову из дома 2, улица Солнечная, обнаружен труп Ермаковой Надежды Васильевны 1960 года рождения. Причина смерти ‒ отравление бытовым газом. В квартире найдена записка.

«Я бывший директор столичной школы номер один, обращаюсь ко всем, травившим меня. Когда в разгар протестов Этопобеда объявила, что уезжает из страны, поскольку самое важное – дети, ее никто не осудил, всем было ясно, что ее шантажируют. Тогда же шантажировали меня операцией для тяжелобольной дочери. От меня требовали определенную картину выборов на моем участке. Я сделала это под таким же давлением, как и Этопобеда. Но мне никто не посочувствовал. Меня сняли с должности директора школы, где я проработала всю жизнь, подвергли издевательствам и насмешкам. Вчера моя доченька умерла на операционном столе. Больше жить незачем. Будьте вы прокляты с вашей демократией и двойными стандартами».  

Этопобеда: Ох.

Непростим: Эда, это неизбежно.

Залетный: Это просто попытка переложить с больной головы на здоровую.

Этопобеда: Хватит. Она права. Я уйду.

Поэтапный: Накануне выборов? Эда, это предательство….          

Этопобеда: Это справедливый упрек. Я тебе говорила, отпустите меня с миром…

 

Эпилог

Этопобеда, одна. Включен приемник.

Радио: Сегодня в Державии проходят первые за много лет демократические выборы президента. Наблюдатели отмечают чрезвычайно высокую явку.

Звонок телефона.

Непростим (по телефону): Алло, Эда, я уже исполнил свой гражданский долг. А ты?

Этопобеда: Сейчас пойду.

Непростим: Народу на участке ужас сколько. А в дверях встречает председатель УИК Самохвалова Нина Ивановна. Та самая, которая готова служить со всем рвением во искупление былых грехов. Как мы про нее забыли?

Этопобеда: Забыли…

(Занавес)

____________________________
Иллюстрация: репродукция - Эжен Делакруа «Свобода, ведущая народ» (фр. La Liberté guidant le peuple), или «Свобода на баррикадах» (1830).