Екатерина Фролова, прокурор:

Обвинение пришло к выводу, что умыслом Навального была «сознательная дискредитация победы СССР в Великой Отечественной войне», которая стала «частью последовательной кампании по искажению исторической правды».

Алексей Навальный, подсудимый:

«Я думаю, думаю, что бы спросить юридического? Знаете, я уже почти месяц сижу, и такая вышла штука — нету соли в камере. Я ее заказываю в ларьке - ее не везут. Заказываю еще раз — не везут. Жену прошу: закажи соль; она заказала, а ее не везут. Заказываю огурцы — везут, полно уже навезли. А вчера открывается окошечко и мне передают три килограмма соли. И поскольку о юридических вещах с вами говорить бессмысленно, может быть, вы знаете хороший рецепт для огурцов и соли? Только учтите, лаврового листа тоже нет».

Шел третий день судебного процесса по делу о клевете Алексея Навального на ветерана Артеменко. Говорить о правовой стороне этого действа, а уж тем более говорить о праве с прокурором Екатериной Фроловой столь же бессмысленно, как цитировать 31-ю статью Конституции РФ «космонавту» с запотевшим забралом в тот момент, когда он лупит вас дубинкой. Так что вопрос подсудимого про соль и огурцы прозвучал вполне адекватно и патриотично. В том смысле, что подсудимый своей репликой внес, не побоюсь этого слова, вклад в то направление отечественной литературы, которая связана с именами Хармса, Зощенко, а также немного освежил российский литературный постмодерн а-ля Пелевин.

Уличные протесты 23 и 31 января и акция «фонарики» дали вполне очевидный ответ о соотношении сил режима и той части его оппонентов, которые готовы хоть что-то делать для его, этого режима, ликвидации. «Революционной ситуации» в стране нет. Она существует в довольно большом информационном пузыре, размер которого все время меняется, но пока не достиг того масштаба, который позволил бы ему обрушить режим.

Тем более что режим вкладывает гигантские средства в надувание своих информационных пузырей, в которых творится уже нечто несусветное.

«Гитлер был лично очень смелым человеком. В отличие от этого гульфикфюрера не косил от армии. Воевал, и воевал доблестно во время Первой мировой войны».

Это прямая цитата, принадлежащая Владимиру Соловьеву и произнесенная им на главном государственном телеканале страны «России 1» 15.02.2021.

Сравнение Навального с Гитлером и восхваление Гитлера было далеко не единственной находкой в этой программе. Вот, например, «политолог» Сергей Михеев:

«Нынешняя Россия в ее существующих границах — это искусственное самоограничение. Мы должны раздвигать границы. Ну а те, кому это не нравится, пусть пятятся и откатываются вслед за нашими раздвигающимися границами».

Можно было бы считать этот откровенный призыв к оккупации территорий соседних стран экзотическим частным мнением отдельного «политолога», если бы не два обстоятельства. Во-первых, «политолог» Михеев входит в руководство партии Захара Прилепина «За правду» и с высокой степенью вероятности осенью нынешнего года получит депутатский мандат, что позволит ему нести весь этот имперский бред с парламентской трибуны. А во-вторых, и это важнее, внутри соловьевско-киселевского информационного пузыря находится практически все политическое руководство страны. О чем свидетельствует недавнее заявление главы МИД РФ Лаврова о готовности разорвать отношения с Европой, сделанное им в интервью все тому же Соловьеву.

Итак, «Навальный — это Гитлер, только намного хуже». Это содержимое государственного информационного пузыря. Того, внутри которого находится весь Бабушкинский суд, включая прокурора Фролову. Отсюда дух, форма и суть ее обвинений.

А еще «Навальный — сын Сороса». Это еще один информационный пузырь, расположенный по соседству с государственным. Называется телеграм-канал QAnon. Имеет около 60 тысяч подписчиков. Очень лоялен к Путину, враждебен к Навальному, поскольку тот не только «сын Сороса», но еще и «пешка США»…

Глеб Павловский, один из дизайнеров путинского режима, назвал путинизм «дискурсивным конструктом». То есть путинизм, по мнению Павловского, это режим, стоящий на лжи о себе самом и существующий в той мере, в какой «элита» и популяция верят в его незыблемость. Доля истины в этом определении есть, правда, не очень большая. Штукатурка и краска важны, но здание не может на них держаться.

В чем большая неправда Павловского, почему эту неправду о путинском режиме как «дискурсивном конструкте» надо опровергать и какое отношение это имеет к суду над Навальным? Если перед нами «дискурсивный конструкт», то секрет победы над ним лежит в сфере дискурса. То есть режим надо «переговорить», победить словами. Это значит, что в своем информационном пузыре мы должны оглушительно орать, что Путин уже умер от страха или от неведомой болезни, что путинизму уже конец и что Навальный уже президент. Такое воодушевляющее подбадривание полезно и необходимо на митингах, но в перерывах между ними полезно иметь реальную картину мира.

Суд над Навальным — это не процесс, а состояние режима, который нуждается в главном враге и объекте для постоянной ненависти. Навальный идеально вписался в роль оруэлловского Голстейна. Ухудшенная версия Гитлера да еще и сын Сороса. А Бабушкинский суд — это тот самый чисто российский внутренний Нюрнберг, о котором грезили многие холуи режима.

В тот момент, когда Навальный принял решение вернуться в Россию, стало ясно, что, пока Путин у власти, Навальный будет сидеть. Сейчас эта формула уточнена: пока Путин у власти, Навального будут судить.

Фото: Ирина Карасева/FB

.