Владимир Путин никогда не признает, что за пределами того политического пространства, что президентская администрация выстраивает на протяжении всего срока его правления, есть какая-то содержательная общественная жизнь, влияющая на умы и настроения граждан. Пусть даже ограниченно влияющая и на не слишком большое количество умов. Поэтому простое, но обязательное условие — встраивайтесь в систему, и только после этого мы, возможно, начнем с вами диалог — никогда не нарушалось за все время правления действующего президента. Чем дальше, тем яснее становится, что не только политические, но и гражданские инициативы власть хотела бы проводить через фильтр кремлевского контроля.
Фото ИТАР-ТАСС/ Митя Алешковский
В полном соответствии с советскими пропагандистскими канонами главное программное выступление лидера (тогда это был отчетный доклад ЦК КПСС очередному съезду партии, сегодня — Послание Федеральному собранию) подкрепляется дополнительными выступлениями, призванными «расширить и углубить» судьбоносные решения. Вот и главный начальник страны поспешил укрепить скрепы на встрече с ветеранами Великой Отечественной и «представителями патриотических объединений», собранными по случаю годовщины прорыва блокады Ленинграда. Понятное дело, участники кипели праведным гневом по адресу проклятых зарубежцев...
Когда гром аплодисментов, сотрясавших здание Манежа во время послания Путина, немного стих, вдруг выяснилось, что многое из того, что он говорил, разные люди понимают прямо противоположным образом. А уж то, что он сказал по поводу «конституционной реформы», вообще требует специальной должности толкователя. Например, предложенные им поправки к Конституции Путин собирается поставить на «народное голосование». Многие, в том числе к стыду своему и я, решили, что речь идет о референдуме. Просто потому, что «народное голосование» в переводе на юридический язык — это и есть референдум, или всенародный опрос.