26 февраля Министерство юстиции РФ включило в реестр НКО-иностранных агентов Центр защиты прав СМИ. Действующее законодательство позволяет признавать некоммерческую организацию выполняющей функции иностранного агента в случае, если она одновременно имеет иностранное финансирование и участвует в политической деятельности. Минюст пришел к выводу, что Центр защиты прав СМИ занимается «ярко выраженной политической деятельностью», исключительно на основании анализа публичных высказываний в СМИ директора Центра Галины Араповой. Работая в России почти 20 лет, Центр является сейчас, пожалуй, наиболее авторитетной организацией в сфере правовой защиты журналистов, широко известной, как в России и странах СНГ, так и в мире. За годы своей работы Центр оказал правовую помощь более 1000 российских редакций СМИ, в том числе государственным, практически из всех регионов России. Юристы Центра предоставляют правовую поддержку журналистам и редакциям СМИ на бесплатной основе, что говорит о социальной значимости и важности их деятельности. Центр защиты прав СМИ поддержал редакцию «Ежедневного журнала» в непростые дни, когда год назад, 13 марта 2014 года, Роскомнадзор по представлению Генпрокуратуры заблокировал интернет-сайт EJ.ru. Из-за решения Минюста РФ мы можем потерять Центр защиты прав СМИ. Это значит, что тысячи российских журналистов могут остаться без квалифицированной юридической поддержки, а миллионы россиян — без качественной журналистики. Ситуацию с Центром комментирует генеральный директор Центра, юрист Галина АРАПОВА:

"Региональное управление Министерство юстиций провело в Центре защиты прав СМИ внеплановую проверку, ссылаясь на то, что они получили заявление от гражданина, пожелавшего оставить своё имя неизвестным. Позже руководители Минюста признались, что проверка была осуществлена по указанию из Москвы. Мы понимаем, что это – продолжение общей кампании по «охоте на ведьм», идущей по всей стране, в ходе которой крупные и успешные некоммерческие организации объявляются «иностранными агентами». Так что это не было неожиданностью, мы ждали, что придут и за нами.

По результатам проверки был подготовлен акт на 34 страницах. Надо сказать, что в июле в Центре уже проводилась проверка Минюста по тем же самым вопросам и документам – и тогда никаких претензий к нам не было. А в феврале они появились, деятельность Центра была признана политической. Такое заключение было необходимо, чтобы включить Центр в реестр иностранных агентов. Мы в нём под номером 42, там уже есть наши коллеги, «Мемориал», «Общественный вердикт» и многие другие.

Но в нашем случае, в отличие от других организаций, Минюст рассматривал не столько деятельность организации, из 34 страниц 30 посвящено мне лично. И это, конечно, удивительно. Возникает ощущение, что в работе Центра они вообще ничего не нашли, а так как надо было хоть как-то мотивировать свое решение, то набрали мои комментарии, которые я давала журналистам как эксперт в области медиа-права по поводу применения тех или иных законов или принятия новых законодательных норм. Я занимаюсь это сферой двадцать лет, разбираюсь в ней достаточно хорошо, и представители Минюста кропотливо собрали все публикации в прессе, где ссылаются на меня и я как-то характеризую законодательство или отдельные дела. Причём они даже подчеркнули те места, где я говорю что-то «политическое», например, что законодательство о масс-медиа очень ужесточилось за последние два года или что закон о блогерах неэффективен. И был сделан вывод: если я критикую законодательство, значит, я критикую работу депутатов государственной Думы и таким образом формирую общественное мнение и участвую в политической деятельности.

Этот акт стал основанием для нашего включения в реестр, куда мы попали очень быстро. У всех остальных организаций между проверкой и занесением в список проходило 2-3 недели, а то и месяц, нас туда ввели уже через неделю. Скорее всего, они форсировали процесс из-за того, что столкнулись с очень активной и бурной реакцией российского медиа-сообщества, которое встало на нашу защиту, что было очень приятно. Журналисты восприняли происходящее, как «наезд» на себя лично, и в течение недели инициативная группа подготовила сайт в поддержку Центра защиты прав СМИ, где можно прочитать мои цитаты, на основании которых деятельность Центра посчитали политической, и слова поддержки со стороны журналистов, а также найти ссылку на петицию, которая готовится для подачи в Минюст. Со 2 марта стартовала общероссийская кампания «Слову нужна защита» в нашу поддержку, журналисты по всей стране публикуют материалы о том, чем мы на самом деле занимаемся. Многие средства массовой информации «блокировали» свои главные страницы, и при заходе на сайт там появлялся чёрный экран и надпись, что они категорически против такого обращения с Центром, ещё на многих сайтах висят наши баннеры.

На самом деле эта кампания является уникальной, мы первый раз за 20 лет работы видим такое проявление солидарности среди журналистов. Они представляют самые разные СМИ, и государственные, и частные, маленькие и большие. Нас поддержал региональный «Коммерсантъ», «Российская газета», много региональных изданий по всей стране, которым мы помогали. Журналисты поняли, что иначе у них не будет возможности защищать себя.

Мы сами будем обжаловать решение Минюста. Помимо прочего, министерство инициировало рассмотрение дела об административном правонарушении, и нас могут оштрафовать на сумму от 300 до 500 тысяч рублей за то, что я как директор не включила нашу организацию в реестр. Это делается в соответствии со статьей 19.34 Кодекса об административных правонарушениях, по которой директор некоммерческой организации обязан сам прийти и сдать её с потрохами, если она занимается политической деятельностью. Но мы убеждены, что занимаемся юридической деятельностью и помощью журналистам, а называть это политической деятельностью просто неприлично. Так что мы будем обжаловать и наше включение, и штраф в мировом суде в Воронеже, а журналисты постараются следить за всем процессом и ходить на все заседания.

Если говорить о негативных последствиях этого решения Минюста, то, во-первых, само понятие «иностранный агент» сформулировано таким образом, что в сознании и обычного обывателя, и чиновника, складывается ощущение, что это какие-то шпионы, работающие в интересах другого государства, что на самом деле неправда. Реально все правозащитные организации помогают нашим собственным граждан в тех нишах, куда у государства просто не доходят руки или где его действия не эффективны. Мы не призываем ни к каким радикальным вещам, не работаем против страны, но, тем не менее, на нас навешивают такой ярлык, увидав который большинство людей скажут: «Да вы какие-то вредители». И это очень серьёзные репутационные потери, потому что нам каждый раз придётся доказывать, что «мы не верблюд», органы государственной власти будут воздерживаться от сотрудничества с нами и так далее. Кроме того, закон требует, чтобы мы публиковали этот статус на всех наших книжках, документах и на главной странице сайта. Естественно, по доброй воле никто так делать не будет. У всех, кто включён в реестр, единое мнение: этот термин был придуман специально для того, чтобы дискредитировать тех, кто высказывает мнение по животрепещущим вопросам, которое государство не устраивает. Но эти вопросы важны для каждого конкретного человека.

Кроме этого, есть чисто юридическая проблема: мы должны будем отчитывать в четыре раза чаще. Обычная некоммерческая организация делает это раз в год, а мы должны будет это делать раз в квартал, отвлекая ресурсы от других проектов. При этом Минюст имеет право дополнительно проверять нас по любому свистку и стуку. А сама эта история продемонстрировала, что мы не можем даже выяснить, был ли какой-то гражданин, подавший жалобу, или нет. Нам прямо говорят, что заявление не покажут, так как человек пожелал оставить свое имя конфиденциальным. Так что есть заявление, нет заявления – неизвестно, а проверками нас могут мурыжить каждый день, непрерывно отвлекая от работы. А если будет найдено малейшее нарушения – последует крупный штраф. Мы – не рокфеллеры, мы не может себе позволить выплачивать по полмиллиона каждый раз. Несколько таких решений, и организация будет разорена.

Наконец, как отмечают все наши коллеги, которые уже были включены в реестр, вся эта кампания направлена на то, чтобы выдавить людей из ниши, заставить их просто махнуть рукой и уйти. Юристы могут пойти в адвокаты, административный персонал заняться какой-нибудь продажей колбасы. Люди не железные, и нет никакой гарантии, что они захотят постоянно проходить через такую вот борьбу. Нам это не нужно, мы занимаемся юридической практикой. У нас 4000 консультаций в год, нам надо работать, а не заниматься бумагомарательством, копируя документы каждые несколько дней.

Наконец, можно вспомнить, что в начале этой недели было подписано изменение в законе, описывающее процедуру выхода из реестра. Но это – в чистом виде уловка. Процедура вроде бы есть, но она совершенно не настоящая. Потому что для этого надо, во-первых, отказаться от иностранного финансирования и не получать его в течение года. Но российских благотворительных источников, которые давали бы деньги на защиту прав человека, нет. Среди обычных жителей страны понимание важности этой проблемы не развито. Никто в России не пожертвует даже 10 рублей на права журналистов. Деньги дают на две вещи: на лечение больных, и слава Богу, что это делают, и на строительство церквей. Так что краудфандинг – это утопия. Крупных благотворителей, которые были бы готово это поддерживать, тоже нет. Например, Кудрин или Ходорковский готовы поддерживать культурные, социальные, молодёжные проекты, а права человека сейчас в опале. Кремлёвские гранты не очень большие, много на них не протянешь. Так что первое условие реально подразумевает, что организация должна прекратить работу.

Второе – мы должны прекратить заниматься политической деятельностью в понимании Минюста. Но что это означает сейчас? Я должна прекратить быть юристом, отказываться от комментариев для прессы, перестать делать то, чем я занималась 20 лет? Это безумие. А раз оба условия не выполнимы, то так нас из реестра не исключат никогда.

Но закрываться мы не будем. Очевидно, что в таком формате это продолжаться не может, и мы всё будет обжаловать. В силу каких-либо петиций я не очень верю, хотя надо заметить, что сама общественная кампания, которую затеяли журналисты, показала себя эффективной, и я хочу сказать им за то спасибо. Они пишут и о том, что происходит с нами, и о самой этой теме. Может быть, хотя бы это позволит рядовым гражданам задуматься, о каких «иностранных агентах» вообще идёт речь, это какие-то шпионы или люди, которые работают на защиту прав российских граждан. Сейчас эта проблема, наконец, начала звучать".

Петицию в поддержку Центра защиты СМИ можно подписать здесь!