Никто не был защищен от доноса соседа. Всякий, если он подозревался в либеральных убеждениях, считался врагом народа. То и дело исчезали целые семьи.
Анри Труайя (из книги «Максим Горький»)

В середине июня вышла статья недавно эмигрировавшего экономиста Сергея Гуриева. О возможном развитии ситуации в нашей стране и о той реакции Запада, которая могла бы быть адекватной. Статья, на самом деле, очень простая, короткая, если не сказать лапидарная. С тем обычным набором мыслей, которыми делятся любые два случайно оказавшиеся на кухне собеседника в России, если они начинают рассуждать о политике. Однако не сегодня и не мною замечено, что для того, чтобы быть в России услышанным, надо, во-первых, отъехать от нее на значительное расстояние. И 28 мая 2013 года, опасаясь быть привлеченным по делу ЮКОСа, Гуриев резко подал в отставку с поста ректора РЭШ, купив себе билет на самолет во Францию в один конец. А во-вторых, нужно иметь международный статус. Ныне Гуриев — профессор в школе политических наук, что многократно усиливает всё им произносимое.

Но прежде чем перейти к разбору корпуса идей Гуриева, попробуем очертить круг проблем, который волнует вышеупомянутых российских кухонных интеллектуалов.

Самый главный вопрос вообще-то такой. Где мы находимся по отношению к линии развития цивилизации? Причем, не будем лицемерить, в основном по отношению к западной цивилизации, не ИГИЛа же! Иными словами, куда нас завела «управляемая демократия», пришедшая на смену «лихим девяностым»?

Консенсусного ответа на этот вопрос пока нет. Официальная пропаганда кормит традиционализмом и консерватизмом, густо замешанными на вульгарных представлениях о национальном суверенитете, противопоставляя тем самым Россию природно враждебному окружению. По непонятной причине оно якобы вечно желает России вредить. Само по себе это было бы еще как-то понятно, если бы Россия продолжала оставаться оплотом коммунистического СССР. Тогда действительно считалось, что одно из полушарий обязательно должно похоронить другое и утвердить свою, как кому-то мнилось, прогрессивную политическую модель. С этой целью — похоронить Америку — Никита Хрущёв, в частности, и доставлял ракеты на Кубу, поближе к объекту похорон. Однако теперь, когда похоронную команду саму похоронили и новая Россия стала откровенно жить на западные кредиты, использовать западные технологии и комплектующие во всех сферах своей деятельности, а свое преуспеяние накрепко завязала на продажу «врагам» природного нефтегаза, внятно обосновать мессианскую доктрину кремлевских вождей стало невозможно.

Вернее, невозможно иначе чем как обманом широких масс, поскольку за доктриной кроется желание предотвратить какую бы то ни было ротацию внутри политической системы.

Эту модель любые два политических собеседника на кухнях Москвы и Питера обычно градируют по шкале от просвещённого авторитаризма до диктатуры и фашизма. Самая мягкая оценка — путинский авторитаризм, корректирующий издержки недодемократии и олигархии. Самая жесткая — фашизм, диктатура, и Путин в ней позиционируется как диктатор. При этом мы, наверное, должны быть благодарны таким харизматическим фигурам, как, например, Володя Яковлев, создатель газеты «Коммерсантъ», за то, что они в своих блогах с превеликим спокойствием характеризуют Путина как диктатора. Тем самым они помогают пробить собеседникам моральный барьер, до сих пор не позволявший решаться на жесткую экспертизу.

Проблема с этой характеристикой, однако, заключается в том, что в обычной жизни мы с фашизмом и диктатурой практически не сталкиваемся. В частной жизни россияне смеются, отдыхают, пьют пиво и ходят в «Макдоналдс», почти как все нормальные люди планеты. Более того, государство ведет непримиримую войну с фашизмом, понимая под ним исключительно германский вариант, более чем 70 лет назад прекративший свое существование. С этой целью в уголовном порядке запрещаются изображения свастики и нацистские приветствия, даже если они делаются в шутку или из актерства или являются подражанием советскому разведчику Штирлицу. Одна девушка была оштрафована за то, что поместила у себя в блоге реальную фотографию своего двора во время немецкой оккупации, потому что на фотографии добровольный цензор разглядел фашистское знамя. Трое молодых людей в Калининграде получили год тюрьмы за вывешивание http://nvrus.org/25297-za-nemeckiy-flag-v-kaliningrade-aktivistov-prigovorili-i-osvobodili.html над гаражом немецкого флага, хотя он не был фашистским, но поступок все равно оскорбил чьи-то антифашистские чувства.

С другой стороны, известный экономист и бывший советник Путина Андрей Илларионов в свое время нашел множество схожих черт политики Кремля и руководства Третьего рейха, которые мы здесь приводить не будем. Главное же, что официальное руководство Кремля снова наращивает гонку вооружений и пропагандирует превосходство российской политической и экономической системы над системами демократических стран Запада, несмотря даже на то, что первая находится в глубочайшем кризисе, а вторые держат на своих плечах все достижения мировой цивилизации. Министерство обороны заказывает научно-исследовательскую работу по изучению роли армии в обществе и феномена «цветных революций», чтобы не допустить повторения в России событий… 1991-го, когда, собственно, коммунистический тоталитаризм был сменен демократией и было учреждено государство с данным Министерством обороны. Возникла теория какой-то особой российской справедливости, позволяющей не обращать внимания на формальное право и фундаментальные права человека. В СМИ поддерживаются и финансируются самые сумасшедшие и аморальные публицисты, духовные дети Геббельса, видящие фашизм везде, особенно в Украине и США, но не под собственным носом. Или в отклонениях от православной доктрины.

Так, председатель Синодального отдела по взаимодействию Церкви и общества Московского патриархата Чаплин не стесняется заявить: «Секуляризм хуже фашизма». Другой представитель церкви говорит, что «слава Богу, мирное время кончилось». «Если в России останется последний русский, он должен будет расставить по границам автоматические пулемёты и расстреливать каждого, кто будет пытаться через них пройти, чтобы поживиться», — пишет православный патриот Холмогоров, обосновывая изоляцию России от мира. Прекрасны стихи в «Литературной газете»:

«Я стою на трибуне парада,/Как соратник, а не ротозей./Справа – красной гробницы громада./ Слева – славы имперской музей./ Эта площадь хранит отпечатки/ Победительных майских шагов,/ И вослед им гремит по брусчатке /Поступь праздничных сводных полков./Их движение неудержимо./ Содрогаются стёкла окрест./ И во славу российского Крыма /Марш «Славянки» играет оркестр./ Мимо с предупредительным гулом /Проплывает родная броня,/И своим мироточащим дулом/Танк новейший глядит на меня./ Промелькнули в нижайшем полёте/ Истребители./ Головы вжав,/ Перешёптываются в заботе/ Атташе надоевших держав».

Когда Путин объявляет о сорока новых межконтинентальных ядерных ракетах, направленных на «надоевшие державы», автор «Взгляда» Петр Акопов сервильно переводит стрелки, объясняя, что «мифом о „русской угрозе“ США прикрывают собственные цели в Европе».

Безусловно, все это очень похоже на классический фашизм, но, к счастью, пока он поразил лишь верхние этажи политической системы с эпицентром «около Кремля». Народ слишком устал и равнодушен, чтобы включаться в фашистские оргия, поэтому это пока такой добренький фашизм, который не реализовался в концлагерях и массовых репрессиях. Репрессии очень выборочны и в основном ударяют по «надоевшим критикам режима». Что, впрочем, не гарантирует нас от эволюции — как от окончательного заражения фашизмом всей системы, так и от падения обратно в ситуацию, когда исчезали целые семьи, заподозренные в либеральной заразе. Во всяком случае, огромное число пользователей фейсбука, этого передового отряда нашего общества, не стесняется заявлять, что будут таким сценарием страшно довольны. Все это, конечно, не может внушать оптимизм.

И тут мы снова возвращаемся к статье Гуриева, который совершенно справедливо замечает, что независимо от того, что мы думаем о будущем, оно наступит. И придет момент, когда этот деградировавший режим «добренького фашизма» с дезориентированным населением должен будет уйти хотя бы в связи со своей фатальной неэффективностью. При этом совершенно неясно, что придет ему на смену и насколько трагическими окажутся обстоятельства ухода. Гуриева тревожит, что лидеры Запада не слишком озабочены такими вопросами, посему надо самим начинать думать над «планом Маршалла», который, конечно, не будет буквально каким-то экономическим планом, калькой с оригинального плана Маршалла 1948–1951 годов, а, скорее, программой первоочередных действий на случай непредсказуемого развития событий. Невозможно в третий раз потерять Россию, огорчается он.

С Гуриевым спешит не согласиться другой статусной либерал — Сергей Алексашенко, резонно замечая, что путинский консенсус, основанный на монополизме власти и выгод от распределения доходов нефтегазового комплекса, практически непреодолим. Альянс выгодополучателей обессмыслит любого Маршалла. Меньше всего российской экономике сейчас нужна финансовая помощь извне. Главные препятствия на пути экономического роста — это демография и отсутствие институциональных реформ. Но могут ли США здесь чем-то помочь?

На первый взгляд это спор об экспертной оценке, но это не спор об экспертной оценке. И не о росте — какой, к черту, рост? И вообще это не спор. На самом деле все думают лишь о том, сама выйдет Россия из ловушки истории или ее придется выводить какой-то силой извне.

Ну-ка, кто верит, что сама?


Фото ЕРА/ТАСС