Тысячу лет назад удивительно много людей в христианском европейском мире, потрясенных тем, что ни в 1000 году по Рождеству Христову, ни в 1033 году — тысячном году по Его воскресению — не случились неоспоримо ожидавшиеся всеми конец света, Второе пришествие и Страшный суд, — так вот, удивительно много людей прочитали наконец Евангелия, стали думать самостоятельно, приняли на себя ответственность за свои мысли, слова и действия. Тогда-то и родилась цивилизация, частью которой мы все были или частью которой все мы себя считали всю нашу жизнь. Сейчас мир этой цивилизации снова стремительно, взрывным образом меняется, и вряд ли кто возьмется предсказать, как будет выглядеть этот мир уже через ближайшее столетие. Ясно только одно: нас в нем не будет. Потому что в тот самый момент, когда мир начал делать рывок в завтра, Россия стремительно провалилась в небытие.

Подводить российские итоги уходящему 2015 году очень просто. И очень не хочется.

Потому что после крымско-донбасского взрыва 2014-го, обрушения послевоенных основ уже не только нашего внутреннего, но и международного миропорядка, после того как дым рассеялся и поднятые клубы пыли осели — в 2015-м открылся пейзаж после битвы. И весь год его черты проявлялись все отчетливее. Их много, они разные, но есть самое важное.

Страны Россия больше нет.

Есть бандитско-репрессивные структуры, изображающие из себя власть и уже даже не очень изображающие из себя государство. Потому что изображать из себя государство требует некоторых усилий, умений и внимания — зачем? Когда у нас идет последний распил всего, что недопилено! Не мешайте! — Стрелять будем! Вот уже и закончики под это подкатили. Для своих охранничков. Что? В Конституции про жизнь как высшую ценность написано? Да в гробу мы вашу Конституцию, и вас, и все ваши ценности видели! Нелюди в дорогих костюмах и на недешевых авто раздербанят все, что осталось, вместе с собственной властью очень быстро — у них нет тормозов, а вот жадности и наглости навалом! Даже при нефти в 100 долларов и в отсутствие санкций. Только Бог — не фраер: и нефть не 100, и санкции — вот они. И все уже слышат, как трещит каркас их власти. И всякий, кто утрудит себя задуматься, понимает, что законы о стрельбе на поражение — это уже признание неминуемого и скорого поражения.

Но то, что у нас нет государства, и то, что вот-вот не станет власти — это цветочки. У нас больше нет страны. Потому что страна — это люди. А у нас, как окончательно прояснилось за уходящий год ... у нас есть 140 миллионов человек, из которых около 100 миллионов по возрасту должны бы быть взрослыми людьми, но из этих 100 миллионов 86% — это те, у кого отсутствует важнейшая характеристика дееспособности — ответственность за свои слова и действия. И уже не важно, это результат деградации или никогда не было ответственности, да успешно маскировалось. Само собой, нет и свободы. И быть не может — одно без другого не живет. Если в 2014 году еще могло показаться, что это эмоциональный срыв, что это «бес попутал», что пройдет — очухаются от морока, то за прошедший год стало очевидно: это нормальное, естественное состояние 86 миллионов человек, так и не ставших взрослыми.

Стало очевидно, что им нельзя давать в руки спички (зачеркнуто) воспитание детей, решение самых простых вопросов, нельзя давать в руки избирательные бюллетени, что им нельзя доверять никаких решений, пока они не пройдут долгий и болезненный курс социальной терапии. Чем-то, наверное, напоминающий тот, через который пришлось пройти немцам после войны, только куда более глубокий и длительный. И я не уверен, что излечение будет массовым.

А потому — давайте без иллюзий: никакой демократии, никаких «честных выборов» нам долго еще не светит. И потому, что выбирать некому, и потому, что не из кого выбирать. Ну да, понятное дело, что нынешние думские «партии», как только все рухнет, будут (или должны быть) навсегда запрещены. Но ведь и реально-вроде-бы-как-оппозиционные партии должны быть запрещены ровно так же, после того как они согласились выдвигать кандидатов от Крыма. Всё же просто, как Божий день: или есть признание Конституции, международных обязательств России, то есть есть ответственность за свои и не свои слова и действия, или их нет — а тогда чем ни оправдывайся, как ни объясняй безответственность, ничем ты, на самом-то деле, не лучше тех самых 86%, нынешней бандитской власти или «думских» конкурентов. И не надо искать сто пятьдесят отличий — мол-де мы не такие как они! — такая, казалось бы, мелкая речка-переплюйка Рубикон оказывается перейденной, а за ней все отличия никому уже не интересны.

Казалось бы, стоит ли вообще говорить о таких мелочах: никаких выборов, в которых не позорно участвовать, на самом деле ведь даже и не просматривается! Не стоило бы, если бы не то, что это симптом. Симптом того, что синдром ватной безответственности поражает любого, дающего слабину. Что никакие прежние реальные или мнимые заслуги в противостоянии безумию не дают пожизенного иммунитета от сползания за грань — любая даже минутная слабость выталкивает за нее. Особенно если выясняется, что вместо идеалов были всего-то интересы.

Речка Рубикон протекает прямо под самыми нашими окнами. Перейти ее можно только один раз — обратного перехода нет.

Совершенно очевидно, что уже квазигосударству и совсем-не-стране России осталось существовать всего ничего — то, что мы видим, это агония. Я действительно не знаю, что придется делать цивилизованному миру с обломками того, что пока еще по недопониманию или из страха признать очевидное по-прежнему называется Россией. Потому что эти осколки будет очень опасно предоставить самим себе — какие только монстры отсюда не появятся! У человечества нет опыта, как отвечать на угрозы подобного масштаба и подобной глубины. Последний раз, наверное, нечто похожее происходило полторы тысячи лет назад, когда «римские граждане» согласились на «хлеб и зрелища», забыв про всё остальное и забив на всё остальное. Бог с ним, что Рим рухнул — пять столетий пришлось продираться сквозь «темные века».