Не утихают споры о преимуществах и недостатках нашего «особого» пути. А у людей есть потребность гордиться своей страной. Реализуя ее, многие впадают в крайнюю степень нарциссизма, преувеличивают роль своего народа в мировой истории. Как сообщила газета The Washington Post по результатам сравнительного исследования, проведенного в 35 странах, 60,8% россиян считают, что Россия внесла решающий вклад в мировую историю. А американцы, которых наше телевидение клеймит за претензии на национальную исключительность, заняли место в середине списка с результатом 29,6%.

И все же есть россияне, которые, как Булат Окуджава, говорят: «Я Родину свою люблю, но государство ненавижу». Они считают, что любить свой народ и желать ему процветания значит, прежде всего, осознавать наши недостатки и пороки, пытаться их устранить. Поэтому полезно обсудить, чем наше государство отличается от развитых европейских. И соответствует ли английское state российскому понятию «государство»? А. Поликовский [1] и Д. Орешкин [2] считают, что не соответствует. Я с ними согласен и готов подтвердить примерами.

Формально государства — это огромные организации. У них есть контролируемая территория, границы и гражданство, паспорта. Есть суды, армия, полиция и монополия на насилие. Есть дороги, пенсии, университеты и медицинское обслуживание. С древних времен есть сословие чиновников, собирающих налоги, управляющих на местах и выполняющих иные функции госслужащих. То есть есть материальные основы народного бытия и, казалось бы, похожие учреждения. Однако в России и европейских государствах реализуются принципиально разные системы управления или, как говорят, там разные правящие режимы. На иное нацелены высшие органы власти, которые устанавливают законы и правила, контролируют их исполнение. Принципиальные различия именно в этих системах правления (режимах), в их целях и предпочтениях. Они и позволяют говорить о том, что понятия state и «государство» различаются. Напомним, что русское слово «государство» произошло от слова «господарство» – неограниченная собственность государя на землю вместе с ее населением. Эти различия настолько важны, что некоторые политологи предлагают для России и ей подобных стран вместо слова «государство» употреблять термин «вождество» [3]. Но можно использовать и привычные термины: «авторитарный режим правления», сравнивая его с «режимом народовластия», делая упор на суть и цели этих разных систем правления.

В середине 1990-х годов в ближнем Подмосковье часто горели только что построенные коттеджи. Поджигатели в назидание владельцам оставляли рядом с пепелищем пустые канистры. Чего они добивались? Уплаты дани. Приезжал от бандитов отморозок и предлагал владельцам домов «платить за охрану». Если платить не будут, то сгорят их дома. И на общем собрании поселка люди покорно принимали решение: взносы увеличить и дань выплачивать. Это напоминало процесс формирования первых «естественных» государств. Их ведь тоже создавали «специалисты по насилию».

В Питере знакомого владельца кафе насильно приволокли к главарю местной ОПГ. Пахан поинтересовался: «Почему не платишь?». И рассмеялся над его лепетанием о том, что кафе – частная собственность, что он вложил в него свои сбережения и не должен никому платить дань. «Ты действительно считаешь себя собственником? — спросил бандит. — А если завтра мы кафе сожжем, а тебя покалечим, ты останешься им?» Бандиты действительно считали себя реальными владельцами любых бизнесов, расположенных в зоне их контроля.

Сравните историю поджогов коттеджей и сбора дани бандитами с желанным порядком, при котором собственники платят лишь налоги государству и собирают взносы на общие цели. Дань никому не платят. У них есть выборные органы управления и ревизионная комиссия. Подробный отчет о расходах обязательно доводится до каждого собственника. Если возникают споры, и их не удается разрешить на собрании, то делают это с помощью независимого суда. На их дома и бизнесы не покушается ни власть, ни криминал, людей не сгоняют с участков силой, не отнимают предприятия по решению «карманных» судей. Это и есть аналог порядков, принятых в современном европейском state — большой организации, сформированной народом в ходе революций для обеспечения своих интересов. Как показал исторический опыт, только тогда, когда укрепляется уверенность, что выращенное или созданное тобой не отнимут, у людей появляются стимулы к труду и к увеличению доходов.

Напротив, общественные отношения, предусматривающие сбор ренты-дани с собственников недвижимости и предпринимателей, отъем собственности, соответствуют природе средневекового «естественного» государства. Оно есть территория с населением, которой управляет исторически сложившаяся властная иерархия с авторитарным правителем во главе. И неважно, кто в этой иерархии лидер – Иван Грозный, Сталин или Путин.

Члены иерархии озабочены удержанием власти и своим обогащением, привилегиями. Раньше наша знать довольствовались роскошью дворцов в Москве и Петербурге. Сегодня ей для самоудовлетворения нужны дворцы и латифундии в Европе, миллиарды в офшорах, огромные яхты и личные самолеты. Отсюда острое желание держать российских «холопов» в узде. Поэтому наплевательское отношение к правам граждан, необоснованные аресты и несправедливые приговоры, разгоны митингов и пытки заключенных. Отсюда же различные дорогостоящие затеи, отвлекающие народ от его нищенского уровня жизни, такие как Сочинская олимпиада или ЧМ по футболу.

Россия не одинока в своем облике «естественного» государства. Такими же государствами – вождествами являются Узбекистан, Туркменистан, Азербайджан и более 170 других государств с диктаторами и авторитарными правителями во главе. Даже если эти «национальные лидеры» избраны большинством покорного населения, как это произошло недавно в России (так называемый электоральный авторитаризм). Лишь 25 государств можно отнести к state, т.е. к демократическим государствам, где все граждане равны перед законом, а под суд может попасть и президент, совершивший преступление, где люди имеют широкий доступ к информации о работе органов власти, где состав парламента и правительства определяется в условиях реальной политической конкуренции.

В Средние века в Европе тоже существовали государства с абсолютистскими режимами. И там знать преследовала свои корыстные интересы и игнорировала интересы простолюдинов. Но с тех пор произошли революции, короли были свергнуты или остались лишь символами наций. Члены правительства и президент воспринимаются как наемные менеджеры, которых можно сместить, если они что-то делают вопреки воле большинства. Важно, что там есть возможность делать выбор не между образами и харизмами кандидатов, а между программами партий. Граждане, в отличие от россиян, в большинстве своем считают, что происходящее в стране зависит именно от них. Поэтому и вникают в программы кандидатов, следят за тем, как они их реализуют на практике. А мы довольствуемся очередными обещаниями и указами царя-президента, забывая о них уже завтра. Имея ракеты и ядерные бомбы, мы все еще живем в Средневековье. Причем не играет роли, какой облик у нас принимает автократия – монархии, большевистского режима или путинизма.

Сегодня владельцев подмосковных коттеджей бандиты оставили в покое. Рассосалось. Но в отношениях с бизнесом место бандитов заняли силовики. Теперь они собирают ренту, возбуждают дела под надуманными предлогами и, получив дань или откат, дела закрывают. Хорошо понимая суть действующих в вождестве порядков, основной акционер алюминиевой корпорации РУСАЛ миллиардер Олег Дерипаска заявил: «Если государство скажет, что мы должны отказаться от компании, мы откажемся. Я не отделяю себя от государства. У меня нет никаких других интересов. Мне просто повезло. Считайте, что богатство свалилось на меня с неба». Он готов по первому требованию отдать свою собственность в распоряжение нынешнему авторитарному правителю российского государства. Какие еще нужны доказательства, чтобы понять, как мы недалеко ушли со времен Ивана Грозного, насколько у нас эфемерны права частной собственности?

Если у власти нет желания заботиться об уровне жизни подданных, то зачем ей создавать условия для развития предпринимательства, притока инвестиций, внедрения передовых технологий, для современного образования? Зачем гарантировать права частной собственности? Напротив, иерархам нашего государства резонно частные предприятия обращать в госсобственность. Доля частных компаний в России за последние 15 лет снизилась с 70 до 30%. Госсобственность всегда неэффективна, госпредприятия не в состоянии выпускать конкурентоспособную продукцию, у их менеджеров нет для этого стимулов. Зато госсобственность сподручнее доить. И всякие там частные собственники не путаются под ногами вороватых чиновников.

Различия между нашим государством и европейским state имеют глубокие исторические корни. На формирование менталитета россиян и их элиты повлияло татаро-монгольское нашествие. Ведь образ жизни кочевников разительно отличался от образа жизни земледельцев. Кочевники объединялись в орду для войн, грабежей оседлых жителей, установления контроля над торговыми путями. На захваченных территориях, подобно грабителям-варягам IX-X веков, они составляли класс, господствующий над земледельцами, ремесленниками, торговцами.

Орда кочевников формировалась из разных племен, поэтому ключевую роль в ней играл общий харизматический лидер — вождь. Законодательная, исполнительная, судебная, военная и религиозная власти совмещались в его лице. Этот принцип переняли россияне. Убеждение, что лишь сильная и неограниченная власть «национального лидера» может обеспечить желанную стабильность, господствует в сознании большинства и сегодня.

Кочевникам была глубоко чужда идея вкладываться в завоеванные территории, строить крепости или оросительные системы. Но они нуждались в продукции оседлых ремесленников и пахарей – оружии, зерне, тканях. Сами же могли только грабить. Оседлое население от них разбегалось, пашня зарастала, города пустели. Правящий класс кочевников фактически изничтожал класс своих данников. Поэтому созданное кочевниками государство было обречено на распад, со временем ему просто не хватало собранной дани, чтобы держать население завоеванных земель и городов в страхе и подчинении.

У кочевников не было частной собственности. Земля и пастбища могли принадлежать только племени, общине. Зато обычаем была круговая порука. Дань с земледельцев собирали тоже с общины, члены которой при недоборе подвергались репрессиям. Не случайно большинство российских крестьян, воспитанных на круговой поруке, в начале прошлого века выступило против реформ Столыпина, против частной собственности на землю, за общинное землевладение.

Иван Грозный в середине XVI века получил в царствование территорию, населенную крестьянами, уже свободными от выплаты дани Золотой орде. Но его беспокоили сохранившиеся традиции вотчины, т.е. наследственной собственности на землю и холопов. Удельные князья владели территорией, городами с крепостными стенами, собирали местные налоги. Это создавало потенциальную угрозу «господарству» Ивана IV. Поэтому он приложил все силы, чтобы уничтожить класс крупных землевладельцев. Он лишил их собственности как материального базиса для возможной попытки ограничить его власть. И был по-своему прав. Английский король Иоанн Безземельный не сделал этого и был вынужден подписать Великую хартию вольностей, защитившую права свободного населения в средневековой Англии.

 Вместо вотчинного наследного права Иван Грозный ввел временное пожизненное владение землей. Земля предоставлялась помещику без прав наследования, обмена и продажи. Такие правила ставили его в полную зависимость от царя, но снижали эффективность хозяйствования. Помещику не имело смысла вкладываться в мелиорацию, выгоднее было выжимать из земли и крестьян все, что только можно. 

Инструментом реформ Ивана IV стала опричнина – учрежденная господарем личная гвардия из молодых негодяев, которым он открыл дорогу к власти и богатству. Условием продвижения была преданность царю и усердие в преследовании оппозиции.

 После Смутного времени новая российская династия Романовых постепенно допускала поворот России лицом к Европе. Хотя многие указы Петра I были «написаны кнутом», а декабристов повесили или сослали в Сибирь, тенденция к отходу от ордынских традиций проявлялась. Власти дали помещикам право наследовать имения предков. Да и слово «государство» к началу ХХ века стало восприниматься интеллигенцией по-европейски — как система законов и правил, позволяющая согласовать интересы разных социальных групп. Позитив ориентации на европейские порядки явно проявился в первые десятилетия ХХ века, когда темпы экономического роста России превзошли темпы роста стран Запада.

Но вернемся к ордынскому наследию в нашей политической культуре. Кочевники всегда были склонны к территориальной экспансии. Захват новых территорий и обложение их жителей данью приносил добычу воинам и позволял вождю хотя бы временно разрешить финансовые проблемы своей империи. Властители России освоили эту тактику. Царская армия оккупировала Северный Кавказ и страны Средней Азии, казаки Ермака преподнесли в подарок царю земли Сибири. Только присоединение к империи Северного Кавказа (с 1817 г. по 1864 г.) стоило жизни 77 000 русских солдат и много большему числу местных жителей. Аннексия новых территорий была нужна не только для расширения налогооблагаемой базы, она со временем стала самоценной, она возвеличивала правителей российского вождества в собственных глазах. Они ощущали себя рулевыми могущественной державы. Попутно обеспечивалась поддержка монархии «квасными патриотами». На психологию масс действует логика дворовых хулиганов: «Кто здесь главный?» Сегодня внешняя политика России строится именно по этим лекалам. Никаких экономических и идеологических резонов к противостоянию с развитыми странами нет, кроме имперского самовозвеличивания. Но возобновляется гонка вооружений под лживым предлогом стремления Европы и США поработить Россию. При этом естественно расходы на образование и медицинское обслуживание россиян урезаются. Грузинский и украинский народы, желающие жить мирно и по европейским стандартам, выставляются как предавшие россиян, как враги.

Показательно, что имперская политика России отличается от политики европейских колониальных держав в XIX-IXX веках. Испания и Англия, их короли, знать и бизнесмены стремились обогатиться за счет населения колоний, а у российских авторитарных режимов это получалось плохо. Во времена СССР Российская Федерация была не рецепиентом, а донором регионов Средней Азии. Сносный уровень жизни местного населения обеспечивался за счет обнищания россиян. Впрочем, и сегодня нельзя экономическими соображениями объяснить присоединение Крыма, гибридную войну на Донбассе, поддержку диктатора Асада в Сирии.

Захватив власть, большевики попытались повернуть историю вспять. Ленин мнил себя вождем и требовал репрессий для оппозиции, приветствовал Гражданскую войну. Сталин при строительстве социализма перенял опричные технологии Ивана Грозного. Частная собственность была поставлена вне закона. Для «победы коммунизма во всем мире» перешли к массовому террору против собственного голодающего населения. Развязав руки новым опричникам – чекистам, обрекли на смерть миллионы россиян. Приступили к строительству мобилизационной экономики, основанной на госслужбе и госсобственности. Реализовывали традиционную стратегию экспансии кочевников. Большевистский режим с помощью военнослужащих, одурманенных сказкой о коммунизме, аннексировал республики Балтии, сделал попытку оккупировать Финляндию.

Ордынское и сталинское наследие сегодня отражается, прежде всего, в культуре нашего народа. Именно она блокирует политическую конкуренцию, реальное разделение властей, делает частную собственность жертвой привилегированного сословия «новых дворян». Процесс рыночных реформ, попытка демократизации мало изменили черты советского вождества. Связано это было, прежде всего, с реализацией корыстных интересов партноменклатуры, сохранившей места у рычагов власти.

Сегодня идет возврат к политическим технологиям СССР, уничтожаются институты state (честной избирательной системы, независимого суда, местного самоуправления, свободных СМИ, прав граждан на собрания и выражение своего мнения). Телевидение насаждает веру в царя-президента, т.е. идеологию «господарства» Ивана Грозного. Однако опыт истории подсказывает, что это новое вождество не выдержит конкуренции с современными state. Если оно не развяжет ядерную войну и не уничтожит все человечество, то само со временем рухнет, как рухнул СССР. И произойдет это из-за социально-экономической стагнации, которая неизбежна в условиях авторитарного режима правления. Впрочем, сегодня стагнация уже окопалась на нашем дворе.

[1] Поликовский А. Страна без государства // Новая газета, 06.06.2018.

[2] Орешкин Д. Государство и вождество // Новая газета, 06.06.2018.

[3] Крадин Н. Н., Бондаренко Д. М. др. Кочевая альтернатива социальной эволюции. Центр цивилизационных и региональных исследований РАН, 2002.

Графика: Михаил Златковский/zlatkovsky.ru