«Дай Бог, чтобы созданное под влиянием драматических факторов искусственно созданное противостояние науки и религии в 21 веке будет преодолеваться, и у меня есть такое замечательное чувство, что Россия впереди планеты всей на этом пути», — торжественно объявил Гундяев 25.12.2018 в ходе церемонии вручения Макариевских премий за вклад в естественно-научное знание России.

Гундяев совершенно напрасно употребил глагол «преодолеваться» в будущем времени, поскольку выступление на этом же мероприятии президента РАН Александра Сергеева свидетельствовало, что никаких разногласий у науки и религии в 21 веке нет. Во всяком случае, их нет в России у РАН и РПЦ. «Когда мы в прошлом году предложили ввести номинацию за достижения в области естественных наук (в список номинаций Макариевской премии. – И. Я.), мы … имели в виду взаимопроникновение дисциплин, — мы становимся свидетелями, как гуманитарные науки проникают в естественные, что важно для развития научного знания», — сообщил президент РАН.

Президент РАН Сергеев постеснялся назвать вещи своими именами, поскольку речь идет не о проникновении, а точнее, взаимопроникновении гуманитарных и естественных наук, что вполне нормально, а о проникновении религии в науку, что в 21 веке нормальным признать сложно. К числу признаков такого проникновения можно отнести настойчивые требования Гундяева восстановить дореволюционную традицию служения священников при вузах, предложение ректора МГУ Садовничего ввести в школах курс церковнославянского языка, а также уже состоявшееся признание теологии такой же научной дисциплиной как, например, электродинамика или бактериология. Оправдывая этот последний шаг, обычно ссылаются на опыт Запада, где теологические факультеты и кафедры есть в Оксфорде, Гарварде и Принстоне, а Ньютон и Лейбниц были дипломированными богословами. Издевательский характер этих аргументов становится очевиден, если учесть принципиальные различия роли церкви в становлении науки и образования в Европе, где становление университетов и их автономии происходило в рамках церковной монополии, и в России, где благодаря православному мракобесию до 18 века не было ни науки, ни ученых, ни университетов.

Макариевская премия в Российской империи 19-го века, где православие имело статус государственной религии, была делом скорее полезным, поскольку реально поддерживала науку в тех условиях, когда церковь не была отделена от государства, а сливалась с ним в соответствии с принципом православной симфонии. Потом, с 1918 по 1997 год Макариевская премия по известным причинам не вручалась. Попробуйте найти хоть один резон для науки в том, что премию ученым вручает глава церкви, чьи догматы принципиально противоречат базовым положениям этой самой науки.

Вот, например, две Макариевские премии за 2018 год. Одна вручена сотрудникам института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН за работу под названием «Опыт мультидисциплинарного исследования памятников и материалов эпохи голоцена Барабинской лесостепи». Эпоха голоцена началась 12 тысяч лет назад сразу после конца эпохи плейстоцена, которая началась примерно 2,5 миллиона лет назад. Люди, которые вручали эту премию сибирским  археологам, должны следовать догмату, что мир был сотворен значительно позже. Примирить эти два взгляда на мир невозможно и не нужно. Наоборот, их надо развести как можно дальше, чтобы они не мешали друг другу. Как это, например, сделал Верховный суд США, страны, где религию так уважают, что на долларах пишут «In God we trast», который потребовал «для предотвращения разложения власти и деградации религии избегать неконституционного признания религиозных догматов на государственном уровне».

Весьма характерен выбор второго лауреата Макариевской премии, которой удостоена работа сотрудников ФГБУ «27 научный центр» Министерства обороны РФ под названием «Создание новых способов установления фактов применения или присутствия отравляющих веществ нервно-паралитического и кожно-нарывного действия». Путинская Россия и ее союзники накопили большой опыт применения отравляющих веществ в Европе и на Ближнем Востоке. Поскольку отравителей в современном мире почему-то не любят, Путин и его подельники остро нуждаются в таких «прорывных технологиях» обнаружения отравляющих веществ, которые были бы признаны в мире, а монополией на них владела бы Россия. Чтобы отравив в очередной раз кого-то ненужного и неправильного, можно было бы прикрыться выводами «современной науки». Именно это и делает разработку сотрудников «27 научного центра» ведомства Шойгу крайне актуальной. Именно этой актуальностью и объясняется выбор РПЦ.

Ведомство Гундяева потерпело в 2018 году очень серьезное поражение в Украине, где создана независимая от Московского патриархата православная церковь. В ответ Гундяев все больше наползает на Россию, втягивая ее в средневековье. РПЦ все больше влезает в культуру, образование, науку. Став неотъемлемой частью путинского режима, РПЦ уверенно ведет Россию к тяжелейшему кризису. А поскольку подельник Гундяева Путин обещает всем россиянам попадание в рай, возможно, нам, действительно пора вместо математики и физики изучать такие разделы христианской теологии, как ангелология – учение об ангелах или сотериология – учение о спасении?

 
Фото: 1. patriarchia.ru, 2. Фото из соцсетей