Двадцать лет назад, 13 июня 1995 года, Генеральная прокуратура возбудила уголовное дело против программы «Куклы».

Я услышал об этом по радио на следующий день. Постоял, озадаченный. Позвонил нашему французскому продюсеру Григорьеву, больше известному из титров как Basile Grigorieff. Вася, говорю, надо бы встретиться, согласовать показания. Ну, прилетай, меланхолично ответил Вася. А ты где? Да я тут, в Булонском лесу…

Узнав об уголовном деле, господин продюсер, слова нам не сказав, улетел в Париж.

Сегодня, из путинской перспективы, та уголовка дело окрашивается в ностальгические тона, но тогда было не смешно. Старший следователь Костин, переброшенный на борьбу с резиной с дела об убийстве Листьева, рыл нам статью 131, ч.2 со всем усердием.
(Где ты теперь, кому ломаешь пальцы?)

Но времена стояли относительно демократические — администрацию вываляли в дегте и перьях, и они быстро поняли, что сваляли дурака, и через полгода отползли, сделав меня телезвездой аж на восемь лет…

А поводом для того уголовного преследования была программа «На дне», где герои были бомжами. Таким нехитрым образом я решил отметить повышение минимального размера пенсий до 13 долларов в месяц. Резиновый Ельцин ходил по вагонам с Коржаковым на руках и противным голосом Безрукова просил милостыню:

 — Сами мы не местные…
 — Я-то местный, — замечал басом младенец.
 — Молчи! — говорил Ельцин. — Отстали от поезда…
 — Сели на самолет…
 — Молчи!

Хорошие были времена. То есть времена были очень противные, но хоть пендаля им можно было пробить по коллективной заднице, тварям…